– Алексей! А где же индуизм, который исповедуют больше миллиарда человек во всем мире, ну или скажем иудаизм?
Он мне, убогому и темному, непосвященному, продолжает объяснять улыбаясь:
– Те религии, которые я перечислил, самые древние.
Я чуть не подавился. Но ничего не сказал. Потом, спустя минуту, я передумал и решил сказать, поворачиваюсь к нему и прям в лоб:
– А как вы историю измеряете? В годах или, может быть, в километрах?
– Извините, Александр, я вас не понимаю…
Я ему, тоже улыбаясь, отвечаю:
– Иудаизм-то, извините, и подревнее христианства, а уж тем паче, ислама, которому всего 600 лет!
Ему, конечно, ответить было нечего. Смотрю, глаза выпучил, глазками так хлоп, хлоп. Нет там, среди простых адептов, серьезных людей, которые вообще хоть как-то просвещены в духовном плане, хотя бы базовый уровень знающие, то, что известно веками и всем. У меня вообще сложилось такое ощущение, что вот, как в фильмах раньше, «социализм самый лучший». Спрашиваешь, почему? Смотрят, как на идиота, но ведь объяснить почему – не могут. Да и вообще все секты, с которыми я сталкивался, в вопросах теологии, как правило, очень аксиомны, а уж виссарионовцы и подавно.
И чего я хотел услышать? Ведь ему так в голову вдолбили, этому Алексею, как и всем адептам, они это и повторяют. Наш мессия – самый настоящий! Решил у этого Алексея спросить, почему в их секте отрицают Ветхий Завет.
– Скажите, Алексей, почему вы отрицаете Ветхий Завет?
– Дьявольская книга.
– Почему дьявольская?
– Учитель говорит дьявольская, значит, так и есть, ведь он же Господь!
Все понятно, поговорить просто нереально. Критическое мышление полностью подавлено. Оно вообще отсутствует напрочь. Учитель сказал – значит, так и есть. Ведь он же Господь!!! Не хухры-мухры! Если учитель скажет завтра, что белое это черное, а черное – это белое, то этот дурак себе весь лоб разобьет, но будет мне доказывать, что так оно и есть на самом деле. Короче, все налицо. Что вдолбили, какую программу заложили, то и говорят. Вот где торжество догмата.
Так вот, на вершине этой горы и расположен этот самый алтарь. Там же, на вершине, только чуть ниже и немного поодаль расположено строение, похожее на храм.
Спрашиваю:
– А это что за строение? – Указываю жестом на постройку, отдаленно напоминающую храм. Вернее, я просто интуитивно догадался, что это может быть храм.
– А это Дом Благословения. Это будет наш храм.
Смотрю на эту постройку и понимаю, что храмом это назвать сложно, скорей большой дом, двухэтажный такой из кедра. А названия-то какие выбрали: «Обитель Рассвета», «Доб благословения» – тоже, кстати, очень грамотный ход. На слух адептов это, конечно же, влияет. Еще один из инструментов; все эти названия тоже играют огромную роль в убеждении.