С его нынешним другом Древнем они познакомились месяца четыре назад и как-то сразу поняли, что оба не желают обязывать друг друга, имеют представления о законах жизни и Зоны и посему сошлись настолько, что даже хозяйство хранили в общем ящике.
– Сталкер, не соблюдающий принятых здесь законов, сам себя накажет Зоной, – так говорил ему Древень, на целый год дольше топтавший эти места, когда они распивали бутылочку казаков здесь же на чердаке. – Зона – особое место, – объяснял Древень. – Прорыв в реальность ноосферы!
С этими словами Древень доставал ПДА, куда были залиты биография и некоторые рассекреченные или просто просочившиеся в свет труды Циолковского, и начинал зачитывать отрывки Егору. Обычно это начиналось после того, как они приканчивали первую бутылочку. В целом, его наука, усвоенная Бобром, сводилась к следующему: человек здесь либо деградирует и погибает в два счета, либо проходит такую внутреннюю ломку, что уже не может вспомнить, каким он был до Зоны. Относительно соблюдения неписанных правил Егор давно убедился, живя еще на Большой земле, а попав в Зону, увидел, что замедление между причиной и следствием в Зоне, в отличие от Большой земли, разделяет не несколько лет или месяцев, а несколько дней или часов, а то и минут. Именно поэтому даже бандиты, соблюдающие свои понятия, принятые ими и идущие от «середины» души, и занимающие, по сути своей, место хищников и падальщиков в человеческой системе, нередко ведут очень успешные дела. Но поскольку сам контингент, в основном, там не отличается умом и образ жизни, как их потребности, приближены к животным, то и гибнут они, и плодятся десятками, как слепые псы. Все потребности таких человекообразных сводятся к много «По»: пожрать, поспать, побухать, потрахаться.
Некстати вспомнив пса с простреленной грудью и кровавым беззвучным оскалом, Егор уснул. Проснулся он утром под раскат грома и хлынувший на землю ливень в 5:30. Проверив ПДА и выглянув через чердачное окошко, убедившись, что все спокойно, не спеша и с удовольствием умылся из баклажки, позавтракал, разогрев на горелке консервы, запил чайком и, запахнувшись в дождевик, скорым шагом направился к Сидоровичу. Он знал, что Сидорович не спит, он то ли мучается бессонницей, то ли спит днем, во всяком случае, когда бы Егор ни заходил к нему в бункер, торговец всегда сидел на месте. Вот и сейчас, застав Сидорович за чашкой кофе, сталкер, поздоровавшись, уставился на дальнюю полку с навешанными на ней дробовиками. Среди копеечных обрезов и охотничьих ружей красовались несколько «Чейзеров-13» и пара СПСА-14. Торговец, вяло перехватив взгляд сталкера, снова занялся своим кофеем, уставившись сквозь Егора.