– А ты разве не понял? – улыбнулся Леонид. – Это он о нашем царе Александре говорит.
– Вот! – Победоносно воскликнул Андреас. – Ты, Кеос, тоже поддерживаешь меня в моих взглядах!
– Не совсем так, – задумчиво произнёс Кеос. Ты говоришь о Родине и царе, словно мы на выборах. Ты споришь, доказываешь, стараешься перетянуть на свою сторону. Я же просто пытаюсь рассказать о своих чувствах.
– А-а-а… – разочарованно протянул Андреас, который, казалось, только и ждал этого спора, а тут вдруг какая-то пустая философия…
– Так вот, – Кеос продолжал, – Александр говорил о постижении себя, о прорыве за свой собственный предел, – да, это у меня тогда откликалось. Вы же знаете, я хотя и патриот, но вполне с холодным разумом. Меня больше интересуют вопросы веры в богов и человеческая душа.
– Так что же ты не пошёл в жрецы? – спросил Андреас. – Они ведь тоже всё о душе говорят.
– Я сперва так и хотел. – И я бы пошёл, если бы не речи Александра. Он говорит лучше тысячи жрецов! Что мне нравится в нём, он не разделяет жизнь, служение Родине от познания себя. В то время как жреческое служение требует отречения от мира. Но когда я впервые услышал царя, я его не понял. С таким же успехом Александр мог бы говорить о Египте. Скажем, «Прорыв за свой предел ради славы Египта». Но вот царь почему-то избрал говорить о Греции. Поначалу, я внутренне сопротивлялся. Политика кажется мне пустым занятием.
При этих словах друга, Андреас насупился.
– Но вы же знаете, – продолжал Кеос, – кто долго слушает нашего царя, тому становится безразлично содержание его речей, хочется просто слушать, слушать, слушать…
– Во-во, я тоже замечал, что он на манер сказочника говорит. Красиво так, заслушаешься… – согласился Амариллис.
– Ну, ты меня понимаешь! Так и я: слушал, слушал, и впоследствии, мысль о прорыве за свой предел срослась с мыслью о служении Греции. И вот я стал истинным греческим патриотом и даже записался в войско. Вы скажите: достойный поступок, но ведь я изначально пошёл за ним ради самопознания. С одной стороны, получается, – обман, и часть меня это понимает. Зато есть другая часть, которой на это наплевать! Для меня сейчас оказалось важнее быть рядом с ним. Он заразил меня своей силой, и своей ЖИВОСТЬЮ. Я давно искал такого себе в кумиры, в учителя. С детства я, друзья, пытаюсь понять, как самому мне стать таким же: сильным, смелым, ЖИВЫМ. Вы же меня давно знаете, я бывает, делаюсь, словно замороженным и не знаю, куда мне идти, чем заниматься и что делать. Все гнетут мысли, мысли, а ответа нет. И вот за это чудо, – за то, чтобы жить полной жизнью, дышать полной грудью и не больше не думать об ответах, я готов простить ему всё, и, в общем-то, мне теперь всё равно, о чем он будет говорить. – Закончил Кеос.