– А, это ты, Тодди, за-а-хо-о-ди, – медленно, словно нараспев произнёс Вязин, не меняя фокусировки глаз. Он по-прежнему частью сознания оставался в игре.
– Хорош лежать, Евгений! Я собираюсь пропустить пару стаканчиков, и мне позарез нужно твоё общество!
– Да-да, сейчас, только сохраню уровень, – глаза Евгения ненадолго задвигались, а потом опять разфокусировались. – Ты как поживаешь-то? – совершенно невпопад спросил он.
– Да как я поживаю? – ответил Тодд, ничуть не удивившись. – Странно я поживаю в последнее время. Вот, к примеру, не выходит у меня из головы этот зонд. Я ведь его проверял по базам. Ни в одной его нет! С трудом нашёл, где бы думаешь? В старом архиве землян, он называется «библиотека», представляешь? Запись сделана ещё до Эры Великих космических открытий. Даже не запись, тогда ещё не было структурированной информации, просто упоминание. Этот зонд очень старый. Очень! С ним связано что-то очень-очень важное, я чувствую! Понимаешь, Женя?
– Да-да, – не меняя позы и отсутствующего выражения лица, рассеянно ответил Евгений.
– Видишь ли, его создали с целью поиска иных цивилизаций. Эта музыка, которую мы слушали, этот золотой диск, – это всё послание землян той эпохи, послание в космос. Это одна из самых первых записей в истории, слышишь?
– Угу…
– Но самое странное – не в этом! Известно, что почти все цивилизации до первого контакта предпринимали что-либо подобное: оставляли вымпелы на других планетах, запускали зонды с посланиями другим мирам… Самое странное не в том, кто его запустил, а в том, куда его запустили. Ты слушаешь?
– Угу…
– Слушай, я тут подумал, может пивка? – Филби вдруг поменял тему разговора, видя, что друг его почти игнорирует. Надо было как-то заинтересовать Вязина.
– Ты знаешь, у меня чего-то разболелась голова… – так же вяло ответил Евгений.
– Ясно дело, болит, ей ведь не хватает пива!
– Не-ет, ты уж прости, друг…
– Блин, ты когда-нибудь выйдешь из этой своей проклятой игрушки! – Тодд начинал злиться.
Евгений с обреченным видом сфокусировал зрение где-то на переносице Филби, и, глядя на друга каким-то неестественным потусторонним взглядом, старательно выговаривая слова, произнёс:
– Я весь – внимание, друг мой! Весь – внимание, – при этом он смотрел на Тодда так отстраненно, так безмятежно, как смотрят на неизбежное зло, или нет, как взрослые смотрят на шаловливых детей, которые, вроде бы вреда не приносят, но и пользы от них явно никакой, разве что, они забавные. А правильнее всего было бы их уложить спать, тогда взрослым было бы спокойнее.