– А ты не останавливайся на полпути, – сказал он однажды Силье. – Закончи образование и получи эту свою степень, которая даст тебе возможность устроиться на любую работу.
Силья наблюдала, как Генри поставил перед сидевшей на детском стуле Руби тарелку с рисом, вложил в руку дочери маленькую ложку и помог правильно зажать в пальцах. Руби вопросительно посмотрела на мать, словно ожидая ее одобрения перед тем, как сделать то, чего от нее хотел отец. Силья кивнула. Малышка опустила другую руку в тарелку, положила немного риса в ложку и отправила ее в рот. Силья улыбнулась, и девочка улыбнулась в ответ.
Внимание Генри было полностью поглощено ребенком, и Силье даже показалось, будто он вообще забыл о ее присутствии, но тот внезапно заговорил, не глядя на жену:
– Я позабочусь о Руби. Тебе не стоит о нас беспокоиться.
Микаэле тоже было очень непросто. Она никогда не жила с мужчиной, а теперь была вынуждена терпеть в доме зятя, к тому же отобравшего у нее обязанность, которую Микаэла просто обожала, – заботу о внучке.
– Ему стоит пойти на работу, – изводила она Силью. – Какой мужчина будет целыми днями сидеть дома и нянчиться с ребенком?
– Тише, äiti, – пыталась успокоить мать Силья. – Генри был на войне, получил ранения. Ему нужно время.
Силья любила мать, но, несмотря на это, хотела съехать от Микаэлы и вообще из Алку. Она мечтала о доме в пригороде, с тремя спальнями и двумя ванными комнатами, пахнущем свежими сосновыми досками и краской, с ковровым покрытием на полу, однако переехать они не могли – во всяком случае в ближайшее время. Весной 1945 года Силья заподозрила, что со здоровьем матери творится что-то неладное.
Микаэла кашляла дни напролет, но говорила, что это результат долгой работы в прачечной.
– Виной всему порошки и отбеливатель. Там кашляли все, тебе не стоит беспокоиться.
После долгих уговоров Силья все-таки убедила мать показаться доктору, и ее опасения подтвердились: у Микаэлы диагностировали рак легких.
В день выпускного в колледже Микаэла с трудом спустилась в подземку, кашляя так сильно, что другие пассажиры в страхе отсаживались подальше, а прежде чем выйти на улицу, несколько раз останавливалась, чтобы передохнуть.
После церемонии они устроили небольшое застолье в Алку, пригласив соседей и кое-кого из подруг Сильи. На столе было даже шампанское – совершенно неслыханная для них роскошь. Генри держал в кухонном шкафу бутылку ржаного виски «Олд Кроу», однако никто, кроме него, не притронулся к этому напитку.
После того как гости ушли, а Руби и Микаэла отправились спать, Силья осталась прибраться на кухне. Обернувшись, она увидела, что Генри сидит в темноте и смотрит в окно. На столе рядом с ним стояла последняя бутылка шампанского. Он наливал из нее бокал за бокалом и тут же молча выпивал.