Миссис Энджи Гласс, по-матерински заботливая особа, приехавшая из Висконсина, заявила, что непременно окажет племяннице всяческую поддержку. «В такие тяжелые времена девочке необходимы тепло и забота, – сказала она. – Я рада, что оказалась здесь, чтобы примерить на себя роль ее матери».
Семья Гласс уже не первый раз становится центром внимания нашего непритязательного городка. В 1951 году брат мистера Гласса Пол… (продолжение на странице 3)».
Я встряхнула газету, чтобы отыскать третью страницу, но нависший надо мной Пол, выхватил ее из моих рук.
– Достаточно, – грубо бросил он и, сунув газету в задний карман брюк, смерил меня гневным взглядом. – Тебе незачем читать остальное.
Я с ужасом подняла на Пола глаза и дрожащим голосом произнесла:
– Я не сказала и половины из того, что здесь написано. Она… корреспондент… вложила свои слова в мои уста.
– Ну конечно! – Пол ударил кулаком по столешнице, и на его виске вздулась вена.
Еще никогда я не видела его в таком гневе и инстинктивно отшатнулась.
Заметив это, муж сделал глубокий вдох и, ласково обняв меня за плечи, хрипло произнес:
– Прости. Мне не стоило выходить из себя. Но прошу тебя, Энджел, пожалуйста… пообещай, что больше не будешь разговаривать с ней или с каким-нибудь другим репортером. – Он приподнял мое лицо за подбородок и заглянул в глаза. – Пообещай.
– Обещаю, – ответила я, испытывая облегчение, что вспышка гнева миновала.
– Хорошая девочка. – Он посмотрел на стоявшую на плите сковороду и заметил: – Пахнет чудесно. Хочу немного подышать свежим воздухом. Позови меня, когда завтрак будет готов, хорошо?
Пол развернулся, чтобы уйти, но я схватила его за руку и взмолилась:
– Сначала поцелуй меня. И скажи, что любишь.
Закрыв глаза, я ждала, и вскоре теплые губы Пола коснулись моих.
– Смотри, чтобы не подгорело, Энджел. – При этих словах он развернулся, отодвинул в сторону стеклянную дверь и вышел на улицу.
Я видела, как Пол развернул газету и принялся читать.
Мне отчаянно захотелось позвонить Дорис, Кэрол Энн или одной из подруг, захотелось услышать знакомый голос, рассказать о событиях в Нью-Йорке и выслушать точку зрения стороннего человека. Я смотрела на висевший на стене кухни телефон, и у меня чесались руки снять трубку и набрать знакомый номер.
Нет. Я хотела не просто поговорить с сестрами или подругами по телефону. Я хотела вернуться домой.
Впрочем, винить в произошедшем, кроме себя, мне было некого. Пол оказался прав: ему стоило отправиться сюда одному. Он смог бы позаботиться обо всем сам, поскольку не нуждался ни в моей помощи, ни в моем присутствии на похоронах Генри.