Генри ненадолго отложил коробку, решив подстраховать себя на случай неожиданного появления на чердаке Виктории. Он прошел в конец длинной комнаты. Там стояло несколько золоченых рам, частично накрытых белой тканью. Генри скоро откинул ее, поднялась пыль. Было больше десяти рам, но Генри быстро выбрал подходящую и извлек ее, накрыв остальные тканью. Поднявшись, он заметил в стене напротив себя небольшую дверь. Вмиг связка ключей в кармане спортивных брюк напомнила о себе тяжестью, рука потянулась к ним, но Генри остановился: на это не было времени. Он вернулся к фотографии и открыткам, оставил раму рядом с собой и принялся изучать остальное содержимое коробки. В основном это были открытки, датируемые разными годами, все они были до девяностых. Штампы принадлежали разным странам и городам. Никаких имен: лишь инициалы и приветы. Это Генри было неинтересно.
Среди открыток ему попалась фотография, которая выглядела не просто старой: она была желтой и от возраста, и от качества печати того времени: на фоне деревьев (здешний лес, подумал Генри) стоял офицер времен Второй Мировой войны. Генри не был силен в познаниях о том, какую униформу чья армия носила в сороковых годах прошлого века, но он и не предал тогда значения изображенному на фотографии солдату. Его поразило другое: рядом с улыбающимся офицером стояла Оливия. Его Оливия.
Он обернулся. Мертвая тишина была нарушена чьим-то шепотом. Было произнесено одно слово: «Генри».
– Генри, – повторился звук.
Затолкав фотографию в карман спортивных брюк, Генри встал и повернулся в сторону, от которой шел голос. Уже ничему не удивляясь, он знал наверняка, что это был именно голос. Самая обычная галлюцинация, как бы необычно это ни звучало, в этом проклятом месте столь же маловероятна, как и подобные мистические проявления в многоэтажках мегаполиса. Не зря с телеэкранов и страниц книг нас с детства приучают к тому, что вся нечисть обитает непременно в старинных зданиях.
Но разве об этом думаешь, когда едешь знакомиться с двоюродной бабкой своей невесты?
Настойчивый шепот повторился. Теперь у Генри не было сомнений – звук шел из-за небольшой двери в конце чердака, рядом с которой и стояли рамы для картин. Он медленно стал подходить все ближе к двери. На засове висел небольшой навесной замок. Генри посмотрел вниз: из-под двери достаточно быстро стала шириться лужа крови. Сам не зная, почему, он не остановился, а продолжал подходить к двери. Лужа уже растеклась на расстояние не меньше метра от двери, когда Генри в двух шагах от нее остановился как вкопанный.