Я почувствовал себя сильно уязвлённым. Конечно, всё это звучало логично и здраво, но тем более неприятно сознавать, что тебя только что выставили дураком, тонко уличив в некоем подлоге. Ещё обиднее было то, что Ангел в общем-то прав, но признаваться в этом сейчас я не стал бы даже самому себе. Моё раздражение забулькало где-то возле горла, норовя вырваться наружу, и тут же предупредительно замигали сигнальные лампочки и тревожно замычал зуммер. Быстро перекрыв соответствующий вентиль, мне всё же удалось подавить прилив гнева, и я лишь с чувством произнёс:
–Да может, мне и на фиг не нужна такая реальность? Вот ведь на самом деле непостижимая тайна бытия– почему всегда, когда тебе хорошо, обязательно найдётся умник, который начинает грузить тебя и доказывать, что тебе очень плохо?
Ангел пожал плечами.
– Да я не сомневался в том, что тебе сейчас хорошо. Но каково тебе по утрам, когда иллюзии на короткое время слабеют и ты возвращаешься в наш бренный мир? Не трясёт от перегрузок? Ведь ты настолько привыкаешь к окружению призраков, что без них ощущаешь лишь пустоту, лишающую смысла и саму жизнь? И что тогда? Призраки заменяют собой реальность и всё настойчивее тянут за собой в своё царство.
Я иронически подхватил:
– Ну да, конечно, царство тёмных духов, демонов, бесов и как ещё их там называют? Дружище, вот именно по утрам и нужно вести такие разговоры, может быть, тогда они и покажутся разумными. Но сейчас, извини, у меня совершенно нет желания продолжать эту тему.
Он ничего не ответил, лишь грустно кивнул. Я уже полностью успокоился и, вытащив из пачки сигарету, закурил, всем видом показывая странному гостю, что продолжения разговора не будет. В наступившем молчании окружающий мир снова стал простым и близким, ненавязчиво вплетаясь в сознание мягким плеском воды и вкрадчивым шорохом мохнатых сосновых лап. С каждой секундой веки становились всё тяжелее, и, глядя на огонь сквозь подрагивающие ресницы, я чувствовал, что глаза мои превратились в щелочки, не хуже, чем у какого-нибудь китайца. Впору было начинать думать нечто глубокомысленное, вроде полезности пустоты колеса.
Неожиданно голос Ангела врезался в мои уши:
– Но ведь, если рассматривать объективно, то пустота Лао Цзы является своего рода точкой перехода, абсолютным минимумом, с которого начинается возврат к полноте. И только полнота обуславливает полезность пустоты и устраняет её бессмысленность.
Я вздрогнул, поражённый до глубины души тем, что ему удалось проникнуть в мои мысли, и в тот же миг чёрный купол неба с золотой россыпью бесчисленных звёзд резко навалился на меня, до звона в ушах сдавив голову невыносимым грузом. Распластавшись на песке, я начал жадно хватать широко открытым ртом прохладный чистый воздух, пытаясь хоть чуть-чуть противостоять ужасающей мощи канабиса, растворённого в ревущих потоках крови, пропитавших мягкую губку головного мозга. Попытки мои оказалиись тщетными, и неведомая сила закружила мысли в лихорадочном хороводе, разбрасывая их во все стороны. С каждой секундой вращение всё ускорялось, пока наконец в голове не образовался огненный шар, крутящийся с такой бешеной скоростью, что бесполезно было даже просто проследить его движение. И тогда я сдался. Ставшее враз невесомым тело полностью потеряло чувствительность, словно вся жизнь заключенная в нем, сконцентрировалась в голове и внезапный взрыв энергии напрочь оторвал её.