– А в отношении криминалистической экспертизы ничего пока не известно? Может, уже есть предварительные результаты?
– Да, завтра сможете ознакомиться с заключением экспертов, они обещали подготовить. Гильзы на полу машины от «ТТ» калибра 7,62 миллиметра, пули соответствуют гильзам, оружие на нашем учете не состоит, пули в гильзотеке не значатся.
Он чуть помолчал.
– Кстати говоря, нам нужно будет сделать изъятие личных вещей подозреваемого. Свидетели показывают, что он был именно в этой одежде, поэтому необходимо ее проверить на наличие следов крови. Возможно, найдутся и какие-то микроволокна. Это, наверное, можно сделать и без вас, Анна Михайловна?
– Вполне. Только вы уж постарайтесь, чтобы в экспертизе с результатами не тянули.
Сергеев улыбнулся:
– Постараемся договориться. Вы, Анна Михайловна, пожалуйста, завтра прямо с утра, часикам к десяти, подходите. Ознакомитесь с бумагами.
Она согласилась:
– Хорошо. И еще одно, Антон Николаевич. Мне нужно бы сейчас еще раз поговорить с моим подзащитным. Кстати, вы разрешите ему небольшую передачку сделать? Тем более если вы у него одежду заберете, ему что-то из вещей понадобится.
– Ничего, ключи от его квартиры у меня находятся. Съездит с оперативниками, возьмет что нужно. Все-таки мы друг друга с детства знаем, и на такие мелочи я не собираюсь размениваться. А поговорить– пожалуйста, имеете полное право. Конвойные будут ждать за дверью.
Когда Сергеев ушел, Кольцова нервно закурила сигарету и внимательно посмотрела на меня.
– Джем, скрывать не буду, дела очень плохие. Свидетелей хватит, чтобы признать тебя виновным при любом составе суда. Нужно, чтобы кто-то мог подтвердить твое алиби, иначе ничего не получится.
Я лихорадочно пытался связать в одно целое обрывки мыслей. Пока выполнялись следственные действия, я словно пребывал в прострации, оставаясь безучастным зрителем, и совершенно ни о чем не думал. Мой мозг просто отказывался воспринимать действительность. Но сейчас слова Кольцовой вернули меня к жизни, и я понемногу стал осознавать происходящее, хотя было очень трудно верить собственным глазам и ушам. Получается, что я был там, где не был, и не был там, где был? Был ли? Была ли Эля, если не было трех трупов? Но если был джип, то, возможно, была и Эля… Нет, я совсем запутался, и выход тут только один.
– Анна Михайловна, я сейчас не могу все объяснить, что со мной произошло. Я и сам еще не знаю. Это как полное выпадение памяти. Меня пытаются убедить, что я сделал то, чего не делал. Или я уже сам сошел с ума и ничего не соображаю. Мне кажется, что вчера целый день я провел с девушкой по имени Эля. Но уже не уверен, так ли это на самом деле, или просто у меня шизофрения.