Эд поднял глаза на Дашу. Она склонила голову набок, в ее больших черных глазах мелькали крошечные отражения Эда.
– Ты много чувствуешь, надо сказать.
– Смотри на свечу, – она потянула его за нос, чтобы опустить голову. – У ведьм развитая интуиция. Мы чувствуем все, что происходит вокруг.
– Прямо как мы.
Даша взяла небольшую пластинку, что лежала рябом с ней на ковре, и кольнула одним из ее концов себе в левый мизинец. Выступившую капельку крови она размазала по белому кубику, который тут же все впитал.
– А что мы делаем?
– Это отворот, от кошмаров. Энергетика оборотней слишком сильная, и мне нужно ее как-то игнорировать, – она выдавила еще каплю крови и снова размазала по кубику. – Сейчас ты сосредоточен на свече, она впитывает часть твоей энергии, и это позволит мне проникнуть внутрь тебя.
– Что-то я не совсем понимаю, – Эд чуть отодвинулся. Происходящее начинало его беспокоить.
– А тебе и не надо понимать. Просто делай, что говорю, – Она снова размазала кровь по кубику, протянула его Эду. – Ешь.
– Что это еще за фигня?
– Сахар, с кровью. Тебе не привыкать, я думаю.
Эд взял сахар и сразу разгрыз. Как ни странно, кровь ничуть не смягчила его, а только укрепила, и его пришлось прожевать несколько раз. Только он проглотил сахар, как почувствовал, что что-то увлекает его назад. Даша уперлась руками в его плечи и поцеловала. Когда она с «чмоком» отстала, уже улыбалась не искренне, а какой-то нахально и требовательно. В глазах ведьмы играли огоньки свеч.
– А это… – пробормотал Эд.
– Часть ритуала, – и вновь долгий поцелуй.
Тут на Эда нахлынуло такое сильное влечение, что он встал вместе с ней на руках и кинул на кровать. Волк навис над ней, даже зарычал от желания. Даша змей выскользнула из футболки и чуть приподнялась на локтях.
– Часть ритуала, Эдвард, – ее улыбка хлестала, как плеть.
Волк зарычал громче…
…Даша тихо посапывала, прижавшись к груди Эда, как дети прижимаются к родителям – будто ища защиты. Он укрыл ее одеялом, а сам так и остался голым на сквозняке. Как странно все это. За двадцать лет новой жизни он привык видеть странности, участвовать в них, даже порой самому быть странностью, но это был перебор.
В голове крутились ее слова – «Должно же быть в нем хоть что-то хорошее». Оно зовется проклятием, что в нем может быть хорошего? Волчья горячка – так его называли колдуны древности. Сейчас же говорят, что это зараза, как какой-нибудь грипп. Так написано в учебниках, по которым учился Эд. Так говорят эксперты Управления. Так рычат сами волки. Но волчий ужас тихо шепчет, что все бред, придуманный от незнания. Внутри каждого Сущего таится что-то дикое, бездумное, но только в оборотнях это что-то доходит до грани, почти переваливает. Сейчас оборотень – красивый образ, романтическая история из романов, мечта наивных девочек и мальчиков… Но то, что внутри, отпугнет и нелюдя.