Спор два древних чудовища вели уже на незнакомом Эду языке. Джон скалился, вставляя отдельные фразы, от которых Катич вскипал каким-то своим праведным гневом, начинал жестикулировать, тараторить быстрее прежнего. Эд чуть подался вперед.
– Прошу прощения, – оборвал он вампира. – Но мы сюда не для обсуждения Закона пришли… – и осекся.
На него уставились глаза-сапфиры Катича. Сначала Эд решил, что хозяин разгневался на него, но он просто уставился, не проявляя недовольства. Катич его не понял. Он сначала задумался, потом спросил что-то у Джона, получив ответ опять задумался.
– Ах да-а, русский, – протянул вампир. – Повтори еще раз, волк.
– Я сказал, что мы пришли сюда не для обсуждения Единого Закона, а из-за убийств в Москве.
– А-а-а… – Хозяин заулыбался, отставив инспектора в сторону, и приняв на себя роль хитрого дельца, откинулся на спинку кресла. – Ну да, да, убийства в Зеленоградских рощах. Я знаю, что вам нужно.
Катич замолчал. Минуту все молчали.
– И? – высказался Эд.
– И? – повторил за ним хозяин.
– Вы нам ничего не скажете?
– А что вы хотите услышать?
– Кто тот волк, что совершил их? – ответил за Эда Джон. В свете ламп он весь будто вырос, стал старше, угрюмее.
– Этого вам никто в Москве не скажет, – Катич облокотился на стол. – Я лишь упомяну, что его уже нет ни в городе, ни в области. Но на этом все.
– А кто может сказать, кто он и где его искать?
– Вам поможет… – хозяин замялся, отвел глаза, засопел и стал похож на нервного подсудимого. – Вам поможет Он.
– Кто он? – прохрипел Джон.
– Он, – Катич поднял глаза на наставника и скорчил рожу. Эду даже показалось, что некая доля страха промелькнула в них.
Джон сел на стуле прямо, недоверчиво сощурил глаза.
– Он – это черный колдун?
Хозяин кивнул. Эд повернулся к наставнику, чтобы узнать о ком они говорят, но промолчал от удивления. Лицо наставника аж перекосило, когда он понял, о ком говорит хозяин. Гримаса на его лице выражала и страх, и удивление, и страстное нежелание слушать хоть что-то еще об этом лице.
– И где же Он живет? – процедил Джон.
– В Кирове. Уверен, что вас к нему приведут, как только вы появитесь в городе.
– И Он нам скажет? – Спросил Эд.
– Если захочет. А может только намекнет. В любом случае, Он самый ближний из всех, кто хоть что-то может сказать.
– Какая загадочность… – пробурчал Эд себе под нос.
– Придержи язык, – заскрипел зубами Джон.
– Уверяю тебя, молодой волк, вынужденная загадочность, – улыбнулся Катич, показывая, что он ничуть не оскорблен. – Больше я ничего сказать не могу, да это и не нужно. Теперь, вам пора, господа.