– Судьбу твою вижу.
– У меня нет денег, – призналась я.
– Бесплатно, – коверкая звуки, проговорила она. – Ты помочь нам, добрая девушка. Я предсказать судьбу твою.
Я из вежливости кивнула, хотя в гадания никогда не верила.
– Нелегкая тебя ждет дорога. Я вижу… на тебе кусками висит черная зависть. Завидуют тебе, милочка, очень сильно. Завидуют и навлечь на тебя беду хотят. Но ты не переживай: справишься. Доверяй друзьям своим, посмотри на ближних своих… есть среди них те, кто хотят того же, что и ты.
– И чего же я хочу? – не удержалась я.
Цыганка внимательно на меня посмотрела, точно просканировала, и сказала:
– Хочешь ты справедливости. И он того же хочет.
– Он? – удивилась я.
– Да, присмотрись к нему хорошенько… вместе вы найти то, что ищешь.
Надеюсь, она не о Мише сказала? Когда Миша вот так загадочно исчез посреди леса, я решила забить на него и отправилась дальше по той же тропинке. Я твердо решила отправиться в город. Я жаждала (и боялась) последних новостей о себе, а еще хотела добраться до Рыжковой и проверить, не она ли та убийца, которая прикрывается мной.
– И еще кое-что, милочка, – спохватилась цыганка. – Есть в тебе некая сила… В нужной час отдайся ей, и выиграешь битву. И не бойся ее – она друг тебе, а не враг.
Я не верила в гадания, но к словам цыганки прислушалась. Зависть. Да, возможно, Рыжкова завидует мне и потому очернила меня. Ей хочется управлять людьми, а если бы ее родители были бы также богаты, как мои, она наверняка бы правила не только авторитетом, но и деньгами. Купила подарок тому, угостила того – и все, тебя короновали.
Друзья. Конечно, и ежу понятно, что я должна довериться Лизе и Насте, вон как они вступились за меня в зале суда, но я не знаю, в каком они состоянии. До сих пор ли верят в мою невиновность?
И цыганка абсолютно права в том, что я хочу справедливости. И я должна довериться какому-то ближнему, чтобы победить. Что ж… надеюсь, это не Миша. Уж больно он странный и исчезает так невежливо. Хотя, надо признать, его слова о марионетках и призраках звучат куда правдивее протоколов полицейских.
И еще – во мне есть какая-то сила. Наверное, это что-то вроде боевого духа, надежды или веры – таких абстрактных понятий.
Город оказался ближе, чем я думала. Через полчаса мы уже въехали туда, и я попросила высадить меня на самой окраине. Цыганки от всего сердца поблагодарили меня за помощь, я поблагодарила их за то, что подвезли, и огляделась. Странно. Мне казалось, полицейские вывезли меня с другого конца города, а не с этого… Потому что Длинный рынок (так мы называли его с мамой) находился в совсем другом районе.