Настя затихла, затем спросила:
– Картина? Но зачем она тебе?
Ох, я слишком неосторожна! Как бы она не стала по-новой меня подозревать!
– Я объясню тебе все, – пообещала я. – Мы можем встретиться после школы, и я все тебе расскажу!
– Я должна просто унести картину? – уточнила Настя. Она уже настроилась на деловой лад.
– Буквально на пару дней! – быстро вставила я. – Потом мы ее вернем.
– Мне так жаль Костю… – вдруг пробормотала Настя. – Нет, я… я в бешенстве. Сначала ты, теперь он!
– Но он правда мне помогал, – зачем-то сказала я. – Но я не убийца…
– Значит, он тебе помогал? – в голосе Насти появились незнакомые мне истеричные нотки. Кажется, она на взводе, но тщательно это скрывает.
– Да, мы вместе пытаемся выпутаться.
– Вместе, – пробормотала Настя, словно пробуя это слово на вкус. – Понятно. Знаешь, Костя помог бы тебе в любом деле. Ведь он влюблен по уши.
– Это не так важно, Настя… – устало заметила я.
– Нет! То есть… да, конечно. Для тебя это неважно, а вот для него… – она глубоко вдохнула-выдохнула воздух, и я услышала, как он шумит в трубке. – Ладно, ты права. Это не столь важно сейчас. Я все сделаю. Просто скажи, что это за картина.
Я коротко описала, не веря, что все так легко получилось. Правда, что-то в тоне Насти настораживало, заставляло меня остановиться… Я отмахнулась от своих мыслей. Ну да, у идеальной Насти почти истерика, но ведь она тоже человек. Не каждый выдержит, когда кругом творится мистический хаос.
– Ладно, поняла. Мы сделаем это, Алина. Мы вернем чудовище обратно, – и она отключилась.
А я какое-то время стояла с гудящей трубкой у уха. Передо мной белел лист с текстом, в котором не было ни слова о чудовище. Откуда Настя знает, что, кроме убийцы, есть еще и чудовище? Или она и имела в виду убийцу, назвав его чудовищем? Но тогда про какое такое «обратно» шла речь?
Семь стуков – пауза – семь стуков – пауза.
Когда Настя вернулась в класс, сжимая в руке телефон, то выглядела странно. Можно было подумать, что она счастлива, если бы не растекающаяся по лицу озабоченность. Звеня браслетами, она прошла мимо Лизиной парты и бесшумно устроилась через ряд.
Лиза покачала головой. Возможно, ей позвонил парень, который ей нравится… Хотя и трудно поверить: Насте никто и никогда не нравился, а она продолжала держать строгое лицо Снежной Королевы.
Лиза хотела поговорить с ней. Но с тех пор, как она объявила Алину убийцей, это стало практически невозможно. Они не ссорились, но Настя вела себя прохладно и не заходила дальше разговоров об уроках и о погоде. А Лизе мешала гордость.