Мамонов прошелся по кабинету, покосился на капитана, как всегда стоявшего по стойке смирно.
— У тебя все?
— Так точно. Завтра прибудут результаты экспертизы, это решит многое.
— Ну хорошо, иди.
После ухода Касьянова подполковник долго куда-то дозванивался и по обычному телефону, и по мобильному. Но абонент упорно молчал, и, выругавшись, Мамонов бросил трубку.
— Нажрался, поди, да спит опять, скотина!
Чуть подумав, подполковник посмотрел на часы и решил, что в такую пору не грех и ему немного снять напряжение. Он запер дверь и, открыв небольшой холодильник, вытащил запотевшую бутылку «Смирновской».
Подобным методом снимали нервное напряжение и многие подчиненные Мамонова.
В кабинете Колодникова шла активная, в три глотки, агитационная кампания по склонению к пьянке самого молодого из оперативников, Юрия Астафьева.
— Юр, ну ты чего, нас не уважаешь, что ли? Посидим немного, расслабимся.
Ты же знаешь, нам без этого дела нельзя. Без водки на этой работе можно совсем рехнуться. Да мы что, враги себе, что ли? Чуть выпьем — и по домам, — убеждал его хозяин кабинета.
— Ага, знаю я ваше чуть-чуть, — скептически хмыкнул лейтенант. — Я прошлый раз у вас тут треть зарплаты оставил.
— Ты скажи, а зачем тебе деньги? Холостой, не женатый, благодать, — поддел Юрия Фортуна. — Это у нас голова болит, чем семью кормить.
— Ага, а мне вот ходить не в чем. Позавчера эта вол-чара мне на куртке дырок наделала, вчера сам ее прострелил, — Юрий просунул палец в дырку. — Да еще еле отчистил, до сих пор куриным пометом воняет. А от быковских помидоров вон зеленка осталась, теперь хрен отстираешь.
— А нечего было валяться во дворе у Глухни. Тем более не пойму, зачем ты разрешил об себя сапоги чистить этим трем беглецам, — смешно округляя глаза, невинно заявил Фортуна.
Все дружно грохнули, а Астафьев замахнулся кулаком А на участкового, но в кабинет уже входил Мысин с тяжелой матерчатой сумкой и большим пакетом в руках.
— Мужики, опять цену на водку подняли, так что пришлось доплачивать, — заявил он, водружая свою ношу на стол.
— Сейчас скинемся, тем более к нам вон Юрка присоединился, — заявил Колодников. А лейтенант заглянул в сумку и, выругавшись, схватился за голову.
Батарея бутылочных горлышек напоминала установку «Град» на боевой позиции.
— Не дрейфь, Юрик, я тебе свою долю сосисок отдам, — поддержал товарища Фортуна, выгружая из пакета две упаковки самых дешевых сосисок и батон хлеба. — Хоть какая, а все ж закуска.
— Ага, так я тебе и поверю! С такой мордой как раз отдаст он нам свои сосиски, хоть бы понюхать хватило, — пробурчал Мысин, поближе подсаживаясь к столу.