— Да бог его знает. Раньше была, сам знаешь какая! Теперь давно уже никого не видел.
— Надо бы пройтись по ней, узнать, кто у нас в городе приторговывает оружием. Хоть Мурашкин и считает, что стволы привозят со стороны, но три номера подряд, да в одинаковых пакетах — это что-то не то. Прямо-таки фирма какая-то.
— Верно мыслишь, — согласился Мазуров. — Кто у нас может этим заниматься?
Цыгане?
— Нет, — Колодников отрицательно замотал головой и взял с тарелки последний кусочек колбасы.
— Правильно, они с оружием не связываются, У них проблем с наркотой хватает. Скорее всего, это наши черножопые друзья с рынка.
— Азербайджанцы? Армяне?
— Ну да, все эти с Кавказа. Они-то в основном везде на оружие сидят.
— Тогда дело дохлое, к себе они близко не подпустят.
— Ну да, скажешь мне еще! — ухмыльнулся Мазуров. — Сбыт им делать как-то надо? Продали же нашим браткам, продадут и еще. Значит, можно их и достать.
— Ну, так как, Михалыч, — хлопнув старого друга по плечу, спросил Андрей, — займешься этим?
— Конечно. Можешь не сомневаться. Все, что смогу, сделаю.
— Хорошо. Тогда Юрку я оставлю на «грибнике», а ты займись стволами.
— А почему «грибник», а не «охотник»? — поинтересовался Мазуров.
— Юрка так решил. Говорит, что у него есть такое предчувствие.
— Даже так! Ну, раз у него уже и интуиция заработала, значит, толк из него будет. А я в свое время в нем сомневался.
— Зря сомневался. Он уже хороший опер. Не знаю, за что ты не жаловал.
Кстати, а где он?
Астафьева они нашли в большой комнате, мирно посапывающим на диване.
— Юр! — тронул его за плечо Колодников, но Мазуров его остановил:
— Не трогай ты его, пусть поспит. Он не женился?
— Нет. Бегает за каждой юбкой, ни одной не пропускает.
— Тем более пусть спит, дома все равно некому волноваться. Хоть выспится парень.
На том и порешили. Колодников, все-таки опьяневший, уехал к себе, а Мазуров подошел к зеркалу и ножницами аккуратно подровнял усы. Несмотря на поздний час, полвторого ночи, подполковник напевал себе под нос что-то бравурное, утреннее. Старому боевому коню не терпелось впрячься в потертую сбрую под названием «уголовный розыск».
Утром Колодников поднялся с больной головой и абсолютно невыспавшийся.
Глянув на его хмурое лицо, жена спросила:
— Что, опять вчера паленой водки на халяву нахлестался?
— При чем тут это-то? Просто не выспался, — буркнул Андрей, усаживаясь за стол.
— Конечно, до полтретьего где-то тебя черти носят, потом приползаешь на бровях, а утром он не выспался.
— Ладно, хватит, а! Ну, заехали к Михалычу, выпили немного, подумаешь.