Зудов курил на ступенях проходной и наблюдал, как в «скорую» грузят раненого Полькина, единственного оставшегося в живых во время страшной бойни.
— Жить, может быть, и будет, но допросить вы его сможете не скоро, — сказал врач.
Павел все никак не мог поверить в свое невезение. Они могли успеть и перехватить налетчиков, но надо же было такому случиться, что в нужный момент у патрульного «жигуленка» напрочь отказал мотор.
— Вот каждый день так! — чуть не плача, жаловался шофер. — Ему уже пятнадцать лет, что вы хотите!
Не выдержав, Павел выскочил из машины и побежал по Заводской. Он еще успел увидеть, как вдалеке, примерно в полукилометре, пулей пронеслась темно-зеленая машина. Зудов схватился за рацию:
— Всем постам! Налет на инкассаторов завода «Металлист»! Задержать машину, «десятку» темно-зеленого цвета! Направление от Заводской к Красноармейской!
Бандиты вооружены!
Он переключил рацию на прием и вскоре по перекличке услышал, как посты ДПС и наряды патрульно-постовой службы перекрывают город. Тут наконец-то подъехал соизволивший завестись «жигуленок».
— Ну что, за ними? — как-то даже радостно спросил водитель.
— Несись в автосервис, гонщик хренов! Давай вперед, к проходной! — рассвирепел Зудов.
Ни на одной из дорог, ведущих из Кривова, темно-зеленая «десятка» не появилась.
Гера очнулся и, глянув вперед, прохрипел:
— Куда, на хрен, правишь?
— В гараж, — испуганно ответил Витька.
— Сворачивай на дорогу за кладбище, и быстрей!
— А как же те деньги, с автопарка? — чуть не заплакал Толстый.
— Те деньги у нас в багажнике, мудило! — отрезал Гера.
Они промчались буквально в тридцати метрах от Шаврина, Астафьева и местного участкового Петрунина, сидевших в засаде за гаражом того самого старику Андреича. Он и обратил внимание мили-. ционеров на рев пронесшегося за боксами автомобиля.
— Boн, слышь, как носятся? Наверняка либо «чурки», либо эти ваши новые русские. Ни хрена эта ваша ДПС не работает. Как иномарку, так они фиг остановят, а у нас, простых работяг, так готовы последний мопед отобрать.
«Десятка» быстро проскочила три километра до заброшенной свалки, и здесь Гера велел свернуть на грунтовку.
— Выедешь на шоссе, доедешь до поворота на Воскресенку, но свернешь не направо, а налево. Там будет дачный участок, третий дом. Ключи от ворот у меня в куртке.
Всю дорогу Толян пытался освободить от одежды раненого, постанывающего от боли Геру. Рядом подвывал сломавший руку Серый, но на него заика внимания не обращал.
Наконец он стянул рубаху с наставника: пуля прошла навылет, и, по словам Геры, это было хорошо. Анатомических подробностей Толян не знал, и его ужаснул вид раны. Увидев, что парень растерялся, Гера отобрал у него рубаху и сам прижал ее к окровавленному месту, застонав от боли.