– И они его отпустили? Братство? Не верю! – Таких историй Бенита еще не слышала. Вернее, в храмах любили рассказывать легенды о разбойниках-великомучениках, вставших на путь добродетели, которых потом их же дружки и порешали. От братства не уходят, разве что вперед ногами. – Слушай, может, они его и грохнули?
– Таким изощренным способом? Братство либо вообще прячет трупы так, что не найти, либо устраивает показательные наказания. Нет, его могли отпустить, если за Петри стоял кто-то более опасный, – возразил Квон. – Торфяник явно не зелья от простуды варил и не от праведной жизни решил уйти из братства. Значит, понял, что получит выгоду намного больше. А еще Орша упомянул, что парней из теневого братства, которые хотели разобраться с Петри, нашли на следующий день в канаве с перерезанным горлом. Следовательно, Петри общался с очень влиятельным человеком, раз не побоялся выступить против братства.
– Остается вопрос, кому это нужно?
– Сейчас всего три сильных партии: аристократия, маги и королевский дом. Я сомневаюсь, что король или его высочество причастны к подобным изобретениям – в конце концов, у них целый штат алхимиков, и никто слова не скажет, если они решат разработать пару-тройку смертельных ядов или наркотик.
– Тогда маги или аристократия. Я бы сделала ставку на аристократов: принц вырос, его сторонники набирают силу, а значит, аристократия слабеет. Правда, магов со счетов тоже списывать не стоит – согласно докладу ваших алхимиков, в «красавице» достаточно концентрированная магическая составляющая.
– Которую могли ввести с тем же успехом, чтобы скомпрометировать магов.
– Аргумент, – не стала спорить Бенита.
– Ясно, что это сделано не ради денег. Наркотик слишком быстро выводит из строя, а такое денег не принесет. Только подсади – и клиент готов.
– Ну, на данный момент у нас не так много трупов, – вспомнила детали дела Бенита.
– Не забывай про трущобы. Та служанка, которая сошла с ума, тоже могла «красавицы» перебрать. Вряд ли наркотик стали сразу проверять на аристократах.
– Допустим. Но в городе нет ни слухов, ни паники. Будь в трущобах много подозрительных смертей, город на ушах стоял бы. К тому же для смертельного оружия наркотик слишком рано проявил свои свойства. Возможно, если бы кто-то из высших чинов сразу отравился «красавицей», причину искали бы долго, а значит, и лечение затянулось бы. А выбирать в жертву дочь торговки…
– Это могла быть личная месть Азель, – напомнил Квон.
– И мы снова возвращаемся к отсутствию слухов, – азартно подхватила Бенита. – Если именно Азель подсунула наркотик, то откуда она узнала, какой порции будет достаточно?