– Лисичку?
– Да, точно! Вы так ее называли! Вспомнили? – Руш обрадованно всплеснула руками, и Бенита внимательнее присмотрелась к служанке: то же лицо сердечком, большие зеленые глаза и широкая улыбка. Руш и служанка из ее воспоминаний были похожи как две капли воды.
– Лисара все еще работает?
– Уже нет. В прошлом году брат забрал ее на ферму, нянчить внуков, – заулыбалась девушка. – Она часто вспоминала вас и госпожу Мариссу. Мама была бы рада вас увидеть!
– Если ты подскажешь адрес, возможно, у меня получится ее навестить, – задумалась Бенита. Руш замотала головой.
– Ну что вы! Довольно и того, что вы о ней помните. – Она обернулась и, убедившись, что их никто не слушает, продолжала: – Ох, тьенна, так хорошо, что вы вернулись! Виконт Дениш в последнее время очень хмурый. Из дома почти не выходит и тьенну Айвор не приглашает. А мы ведь думали, дело к свадьбе идет…
Сообразив, кому она это сказала, служанка прижала руку к губам и ойкнула.
– Простите, я не должна была такого говорить! Вот вечно так, сначала ляпну, потом думаю! – Она несколько раз хлопнула себя по губам.
– Не переживай, я не против их отношений, – улыбнулась Бенита. Было бы удивительно, если бы отец хранил верность бывшей жене. – А его хмурость не выливается в агрессию?
Отец и раньше не отличался кротким нравом, мог вспылить из-за ерунды, поэтому вопрос был к месту.
– Конечно нет! – затараторила Руш. – Разве что может вазу разбить со злости или тарелку. Руку тьен Дениш ни на кого не поднимает. Просто ему многое не нравится. То чай слишком горький, то блюдо острое, то подушка лежит не на своем месте…
– И давно это началось?
Не хотелось бы оказаться причиной отцовского разрыва с любовницей.
– Да где-то с месяц назад. В последнее время совсем невмоготу стало, вы уж простите за честность.
Если месяц, то все-таки из-за нее. Именно тогда Бенита написала ему о планируемом приезде.
– Спасибо, Руш. Я постараюсь что-нибудь сделать.
Перед дверью в гостиную Бенита поправила волосы, отряхнула с рукава невидимую пылинку и вошла. На мгновение остолбенела – отец был не один, на полосатой софе рядом с ним сидела крепкая пожилая женщина с решительным лицом. Ее Бенита узнала сразу, хоть и не виделись давненько – казалось, виконтесса Дениш-старшая за прошедшие годы ни капли не изменилась, разве что прибавилось седины в волосах.
Деда со стороны отца Бенита, к слову, никогда не видела. Он умер, едва девочке исполнился год. А вот с бабушкой отношения не сложились – виконтесса, одобрив политический брак сына, не смогла полюбить невестку-хаврийку и свела общение к минимуму. Бенита помнила их единственную встречу, а особенно подготовку к ней. Матушка долго объясняла, что можно и нужно говорить, чтобы случайно не оскорбить бабушку. Но все слова вылетели из головы, когда виконтесса, взглянув на внучку, повернулась к сыну с вопросом: «Дорогой, ты уверен, что этот ребенок твой?»