Место, где я оказалась, было мне не знакомо.
Это была просторная светлая комната с золотистыми шторами, угловым диваном и кофейным столиком, у двери стояли две красные вазы, а в них черные розы. Повернувшись, я увидела две фигуры в оранжевых плащах с красными посохами в руках. Они не поднимали голов, я непроизвольно сделала несколько шагов назад, пока не наткнулась на стол.
Достав посох, я внимательно смотрела на фигуры, которые быстро сняли капюшоны и улыбнулись, глядя мне в глаза.
Не может быть…
Я вздрогнула всем телом, не веря глазам, дрожь лезвием проходила по всему телу, нанося раны.
Они совсем не изменились с того момента, когда я видела их в последний раз, те же добрые глаза и улыбка, мягкие черты лица. Сейчас я действительно убедилась в том, что я похожа на мать. Волосы, подстриженные под каре, карие глаза, полные губы и пышные ресницы.
Сделав неуверенный шаг, я остановилась, смотря на посох и не решаясь его убрать.
А если это ловушка, придуманная Брюсом Гормэном?
— Мама? Папа? — Неуверенно произнесла я, всматриваясь в лиц.
Они медленно кивнули, боясь испугать меня, и тогда я откинула посох, быстро побежала к ним. Сильно прижавшись, я почувствовала те же ароматы, что и много лет назад, крепкие руки, что прижимали меня к себе, проникли в душу, словно нажимая на давно зажившие раны. Слезы жгли глаза, и я слабо отстранилась, словно боясь, что они исчезнут.
— Как? Где мы? — Неожиданно вырвался первый вопрос.
— Мы в аду… — ответил отец, ухмыляясь и проходя вперед и поднимая, уроненный мной посох.
— Я мертва?
Снова?
Скоро это войдет в привычку!
— Нет, — начала мать, беря меня за руку. Её прикосновение было холодным, и я вздрогнула. — Долгие годы, мы набирались сил, чтобы связаться с тобой, но ничего не выходило. — Она глубоко и жалобно вздыхает, словно о чем-то жалея. — Мы посылали тебе ведения, точнее сны, но они доходили до тебя не целыми.… Извини!
— Ни-ничего… — проглотив сжимающий горло ком, я нервно ухмыльнулась и, засунув руку в карман, рефлекторно потянулась к пачке сигарет, но через секунду одернула себя.
— Скажи, — начал отец, и я повернулась, вставая в сторону, чтобы видеть их, — ты оказалась врожденной Жрицей, как мы? — В его глазах читалась мольба и отчаяние.
— Нет… — быстро ответила я, и потупила свой взгляд в пол.
— Кто тебя убил? — Грустно спросила мать, подходя ближе.
Я помолчала несколько секунд, прочистила горло, вытащила руки из карманов и ухмыльнулась.
— Тот же, кто убил вас…
Отец и мать быстро переглянулись, в глазах читалась грусть и досада, они винили себя за то, что не уберегли меня, но я была уверена, что в том, что случилось, их вины нет.