У меня был план на случай, если что-то пойдет не так, но Елизавета уверила меня в том, что все получится, а сейчас, я должен узнать правду…
— Елизавета, — отозвал я жену, когда она положила дочь в кровать. — Надо поговорить.
— Если надо, то поговорим, — с доброй усмешкой произнесла жена и вышла из комнаты.
Мы зашли на кухню.
Панорамное окно открывало чудесный вид. Деревья еле пошатывались, словно пробуждаясь от ветра, молодая пара проходила по тротуару, держась за руки и что-то обсуждая, а я отвел взгляд и всмотрелся в карие глаза жены.
— О Господи-Боже, я знаю этот взгляд, — произнесла она, опираясь на кухонную тумбу. — И я знаю, о чем ты хочешь поговорить, — закатив глаза, улыбнулась, показывая ямочки на розовых щеках.
— Почему ты была так уверена в том, что Кара выдержит силу камня? Я не понимаю!
Я был серьезно настроен.
Тем более, у нас с Елизаветой никогда не было тайн и секретов, а сейчас…
— Я была просто уверена в этом, Сэм, не раздувай из мухи слона.
— Вета! — Крикнул я, показывая всю серьезность. Она вздрогнула всем телом, выражение лица изменилось после того, как я назвал её «Вета» сокращенно от её имени, и она поняла уровень угрозы.
Мы почти никогда не ругались. М ы почти никогда не ругались. Она не показывала внутреннюю сущность, а я не строил из себя «мачо». Но на данный момент, я буквально чувствовал ложь и недоговоренность.
— Я не могу, — прошептала она и отвернулась к окну.
— Вета, говори!
Она потупила взгляд, молчала несколько минут, а после резко развернулась. По щекам струились слезы, откинув несколько локонов назад, она больно прикусила нижнюю губу и тихо произнесла:
— Только пообещай, что не перестанешь любить!
Смутившись, я опустил брови, внимательно осматривая жену.
— Елизавета…
— Сэм, пообещай! — крикнула она, а после сразу же одернула себя, вспоминая о спящем ребенке.
— Что это за смертоносный расклад получается?
— Сэм!
— Обещаю! — Глядя ей в глаза, произнес я.
Она помедлила, простояла молча еще несколько минут, переступила с одной ноги на другую, глубоко вздохнула и произнесла:
— Я соврала тебе…
— В чем? Это касается Кары?
— Это касается нас всех. — Сделав шаг вперед, она снова вздохнула, пытаясь прогнать тяжесть всей ситуации. — Некоторое время назад Эстер сообщила мне о том, что ты не сможешь иметь детей, никогда. — Она поставила ударение на последнее слово и взглянула мне в глаза с сожалением.
Шок окатил ледяной волной, от чего я сделал лишь неуверенный шаг в сторону и устремил свой взгляд на мягкого плюшевого зайца, что лежал на стуле у стены.
— Сэм, — нежно и сочувственно произнесла Елизавета.