— В отпуск только. Ты знаешь, — сказала я ему, — я украла у тебя лодку.
— Какую еще лодку?
— Брезентовую, у нас дома, сложенная, на антресолях лежала.
— О господи, она уже пересохла давно. Ее выбросить надо. И почему «украла», да еще трагическим тоном? Понадобилась — взяла.
Дядя Женя легонько дернул меня за челку и пошел за вещами. В наше купе заглядывали разные люди, смотрели номера мест и выходили. Бородатый парень привел старушку. Большую сумку они держали за ручки вдвоем.
— Вот тут, бабуля, верхняя полка. Да не унесу я твоей сумки.
Парень вышел, а бабка села рядом со мной, сумку опустила на пол, но ручек не выпустила из рук.
— Ты, доченька, одна едешь?
— Нас много.
— Одной семьей? Далеко?
— До конца.
— Ты, доченька, не поспишь за меня на верхней полке?
— Я и так на верхней буду, за вас мама полезет.
— Уговори ее, а я тебе за это черешенок дам.
— За это мне ничего не надо, бабушка.
Чтобы не говорить со старухой, я стала смотреть на дядю Женю. Он появлялся у окна, брал вещи и скоро входил в купе.
— Дядя Женя, а ты к нам приедешь?
— Вряд ли. Скоро, наверное, не смогу. А почему ты спрашиваешь? Мы договорились с тобой, по-моему. Исполнится тебе шестнадцать — и ко мне на лето в экспедицию. У меня в основном молодежь.
Я очень люблю дядю Женю, боюсь при нем сказать глупость или сделать что-нибудь такое, что ему может не понравиться. Как-то я рассказала ему про выпавшего из окна кота. Кот разбился. Я стала рассказывать, как он мучился. «Зачем ты мне это рассказываешь?» — перебил дядя Женя. «Тебе противен кот? Он так мучился. Жалко…» — «Мне противна ты. Ты знаешь, что я люблю животных, помочь коту я ничем не могу, мне нужно работать, думать, а вместо этого я буду думать о разбившемся коте. Это похуже навязчивой дурной песенки, когда ни о чем думать невозможно больше».
Мы сидели в купе. Дядя Женя грустно поглядывал на меня и маму, доедал оставшийся пирожок. Тетя Зита устала больше мамы. На ее влажном от пота лице выступили красные пятна.
— Скорей бы доехать, — сказала тетя Зита. — Алтайский воздух меня в корне меняет. Никакой тебе одышки.
— Рад, что хорошо походили по Москве, будет что вспомнить. Усталость уйдет. Где были-то?
— Там женщина с поросенком… — начала я рассказывать.
— А, в зоопарк все-таки пошли! Он, конечно, лучший в Союзе. Для людей, что проездом, все время заберет. Выборочно ходили? Там редчайшие звери были: на медведя похожи, только белые с черными очками. Я давно был. Живут еще?
— Женя, ты перебил Киру. У женщины в комнате — поросенок. Понимаешь, брат, свинья в…
— Большой?