— И солгала мне!
— Никогда. Возможно, не посвятила в какие-то детали…
— Детали!? — прошипела я, продолжать разговор на повышенных тонах больше не выходило. Горло саднило от недавнего крика, — Вся информация о моем бессмертии, об этом облике, о том, как именно нельзя умирать и как адски больно воскресать!? Меня ведь могли сжечь, и я исчезла бы уже навсегда!
— Но не сожгли, — спокойно пожала плечами эта гадина.
Тебе что, пересказать все ведомые мне тайны бытия? — глумливо усмехнулась она, — Ну так слушай! В начале была…
— Заткнись! — рявкнула я, — Меня не интересует весь этот сакральный бред!
— Как странно. Ты первый известный мне человек, который отказался от таких знаний… — с гаденькой улыбкой протянула богиня, и скрестив руки на груди, переместилась под крону раскидистого дерева.
— Издеваешься? — рык, который я издала, заставил мелких пичуг, прикорнувших в кронах деревьев, сорваться со своих мест, и в ужасе скрыться в ночном небе.
Мой вопрос Лит проигнорировала, хотя ответ и так был очевиден. Чтобы немного остыть, я даже закрыла глаза и сосчитала до десяти.
«Кому хоть раз во вселенной реально помог этот способ?» — раздраженно подумала я, вновь открывая глаза. Взвинченное состояние никуда не делось, да и куда бы оно могло деться в такой ситуации. Чертова богиня мало того что темнит, так еще и в открытую насмехается. К добру ли это? Чую что нет! Больно вид у нее довольный при этом…
Я снова перевела взгляд на богиню, которая развлекалась тем, что заставила сиреневую крону дерева, под которым стояла, покрыться мелкими белыми цветами. Правда, эта красота продлилась недолго, порыв ветра едва успел донести до меня густой и сладкий аромат этих дивных цветов, как они стали жухнуть и осыпаться. Вслед за ними последовали и яркие фиолетовые листья. Спустя еще два десятка секунд, они одним махом осыпались на землю, образовав под ногами богини огромную рыже-серую кучу.
Брезгливо встряхнув ногой, Лит переступила через листья так, словно была материальна, и те, в самом деле, могли бы прицепиться к черному подолу ее платья. Глянув на дело рук своих усмехнулась, и направилась к следующему деревцу.
— Что такое, до сестрицы дотянуться руки коротки, решила деревья попортить? — недовольно проворчала я. Почерневший остов несчастного, свернувшего сучья, создания, резал глаза, — Я вот чего не пойму, ты сюда зачем явилась? Неужели с деревьями счеты сводить?
— С тобой повидаться, моя милая жрица.
— Повидались. Но прежде чем ты отчалишь, позволь задать тебе неприятный вопрос.
— Какой же? — Лит не выказывала никаких признаков настороженности, что придало мне уверенности в том, что Тэль соврала, лишь желая меня напугать и позлить. Это позволило выпалить одним махом то, что волновало меня больше всего.