Медленно тянулись часы, занятые лишь питьем чая и поглядыванием на медленно темнеющую щелку в тканях, закрывавших вход в палатку. К моему несчастью я относилась к той породе людей, что лучше бы догоняли, чем ждали, поэтому совершенно незанятые ничем часы были поистине невыносимы. Наконец, за пологом небо окончательно окрасилось густым фиолетом. Я одним резким рывком поднялась с подушек и вышла из палатки, в тягучем предвкушении чего-то, что вот-вот должно случиться. Г'ярт появился спустя несколько минут, в сопровождении пятерки крупных воинов в полном боевом облачении. Мрачно осмотрев приближающийся отряд, я лишь поджала губы и чуть отступила — я просчиталась. Что делать дальше, бежать? И как далеко я уйду? По степи, от кочевников, которые сызмала обучены скакать по степям верхом? Глупая идея. Позвать Лиэлит?
Додумать я не успела. Мужчины настигли меня в считанные секунды, ловко скрутили, и крайне предусмотрительно затолкав в рот кляп, швырнули к ногам своего главаря. Я хорошенечко проехалась лицом по плотной чуть подмерзшей земле. Щека засаднила и как-то подозрительно потеплела. Но, пожалуй, это была лишь меньшая из ожидавших меня бед.
— Обыщите ее, все что найдете — мне, — приказал Г'ярт.
Его команду незамедлительно выполнили, даже не поднимая меня с земли. Брать у меня, по сути, было нечего. Кочевники разве что выдрали заколку из волос, да сорвали наручи, под которыми я так и держала камень. Все добытое перекочевало, к Г'ярту, который лишь негромко хмыкнул. Я еще немного полежала, уткнувшись лицом в землю, когда по команде меня подняли, на этот раз, лицом вверх, ухватив за веревки связывавшие руки и ноги.
— Тащите ее к Ва-Эхтар-Дан, пусть он решает, что с ней делать.
Я тихонечко заскулила, от напряжения в мышцах, не приспособленных к такому обращению. Получилось достаточно жалобно, чтобы вызвать у воинов смешки.
— Вещунья, а такой исход предсказать не смогла, — мерзко заржал один.
— Ну, может, хоть как ее казнят — угадает, — поддакнул второй.
Угадывать не хотелось. Мозг, отчаянно зашуршал, продумывая варианты спасения, один отчаяннее и бесполезнее другого. Боль в вывернутых руках стала почти невыносима, и я уставилась в небо, изогнувшись в совершенно неестественной позе, пытаясь хоть как-то сместить давление.
Обведя едва осознанным взглядом небосвод, я едва не завыла в голос. Я просчиталась дважды. В этом мире лунный цикл короче — и новолуние уже наступило. Сегодня последний день, отведенный на исполнение пророчества.
И без того паскудная ситуация усугубилась в разы, но немного отвлекла меня от грозящей печальной участи. Мелкое злорадство по поводу судеб кочевников, едва ли могло компенсировать животный страх за свою собственную, но хоть как-то скрашивало общую безрадостную картину.