Последняя ее реплика сопроводилась взрывом хохота, под который она и вышла, прихрамывая, за дверь.
Денис тоже бы поржал с того факта, что Каланча умудрился дойти в своих ухаживаниях до предела терпения Надёжкиной, если бы не злился, прекрасно понимая, что ушиб, полученный Олей далек от ерунды. Достаточно видеть, как она ковыляла из спортзала и сидела потом мышью, не покидая диспетчерскую.
Забегая несколько раз за путевым, он непременно рассматривал Ольгу, которая, кажется, и позы не меняла. По комнате единолично суетилась Машка, забивая эфир. В то время как неподвижная Надёжкина давала повод усомниться в ее разумности. Какого черта изображать из себя стойкого оловянного солдатика?
Но ей, вероятно, это очень нравилось — так Дэн понимал ее непоколебимый вид. И если он и рассматривал идею выгнать ее к врачу или, в крайнем случае, домой, то безрезультатность уговоров понимал еще до начала претворения задуманного в жизнь.
Вместо этого под утро его озарила другая светлая мысль — отвезти Ольку домой, чтобы не тащилась на перекладных в свое село. С тем и поджидал ее, сидя в машине и поглядывая на часы. Но эта ненормальная продолжала торчать на работе даже после передачи смены. Все давно разошлись, кроме Надёжкиной. И когда он уже был готов вернуться обратно и хоть за шкирку вытащить ее из части, Оля показалась на пороге КПП.
Она хромала еще сильнее, чем накануне. И, кажется, каждый шаг давался ей с немалым трудом. Видать, потому и возилась так долго. Попробуй соберись в таком состоянии. Но Олиному упорству в любом вопросе можно было только позавидовать. Характерец! И выражение мрачной решимости на ее лице было абсолютным его воплощением.
— Как колено? — спросил Басаргин без предисловий, неожиданно материализовавшись перед ней.
Оля дернулась от неожиданности, чуть оступившись. Этот неровный шаг, видимо, вызвал новую вспышку боли, и она поморщилась, в конце концов, взорвавшись возмущением.
— Что я такого ужасного сделала, что твое отделение решило меня угробить? — точно так же, без вступления, выпалила она. — Сначала Жора мозг снес. Потом Колтовой покалечил. Теперь ты добить пришел!
— Можно и добить. Потому что твой труп будет определенно покладистей. Или ты решила сменить работу? Так есть более легкие способы. Без членовредительства.
— Мне нравится моя работа! — грозно и вместе с тем совершенно по-детски звонко заявила Оля. Это упрямство хорошо расслышали оба. И ее оно заставило резко успокоиться. Она снова посмотрела на Дениса и теперь уже устало заговорила: — Но даже на любимой работе за сутки вымотаешься так, что… Ты чего тут?