Будь она для меня только напарницей, я бы назвал ее идеальной спутницей и без преувеличения превосходным партнером. Как маг она была надежной, грамотной, собранной. И что немаловажно, умела вовремя остановиться. Но в быту, как выяснилось, Лора кардинально менялась, умудряясь на пустом месте придумать такую кучу проблем, что я уже всерьез подумывал снять стазис со второго этажа, чтобы переселить ее туда и не встречаться даже за ужином.
– И все-таки вы бы полегче, мастер Рэйш, – с сожалением вздохнул Нортидж, когда мы зашли в кабинет. – Женщины, они ведь ласку любят, заботу, внимание, а вы с ней как с солдатом.
– Он пришла ко мне учиться, – буркнул я. – И пока ученичество не закончится, она и будет солдатом. Я не смешиваю личное с работой.
– И похоже, от других ожидаете того же, – едва слышно уронил дворецкий, заставив меня поднять на него глаза.
– Что ты сказал?
– Ничего, хозяин. Просто мысли вслух. Простите. Не желаете ли примерить новый камзол?
Я помолчал, внимательно изучая откровенно занервничавшего духа, но потом вспомнил о завтрашнем мероприятии и без особой охоты кивнул:
– Неси.
Призрак с облегчением испарился, а чуть позже в дверь робко поскреблись две горничные, которым Нортидж поручил заняться переделкой моей одежды.
Надо сказать, камзол особого энтузиазма у меня не вызвал. Такое впечатление, что девушки нашили на него все золотые нити, рюши и кружева, что только нашлись в доме. Единственное, что меня устроило, – это материал и цвет: глубокий черный бархат выглядел более чем достойно. Но строгий покрой и благородную красоту наряда напрочь испортило обилие украшений.
– Отпарывайте, – велел я, когда девушки приладили на место переделанные рукава и прикрепили карманы иголками. – Все это… золото, кружева… убирайте к демонам.
Горничные дружно ахнули:
– Как можно, хозяин?! Всю красоту испортить!
– Убрать, – непреклонно повторил я, окинув камзол критическим взглядом. – Если увижу хоть одну золотую финтифлюшку, во дворец отправлюсь в шляпе и плаще.
Служанки заохали, заквохтали и так, с причитаниями, уволокли недошитый камзол. Из коридора еще долго доносились их жалобные стенания, что «так не положено» и «новый хозяин честь рода совсем не бережет». Потом их, правда, оборвал строгий голос дворецкого, но плач, трагическое перешептывание и горестные вздохи раздавались в доме до самого утра. А то, может, и весь следующий день, который мне, как назло, довелось провести в нескончаемой беготне.
Четыре кражи подряд, одно-единственное заурядное убийство и целый ряд мелких правонарушений заняли все мое время до обеда. Затем, как и обещал, я наведался в Белый квартал и совершенно официально забрал из родительского дома своего единственного ученика, которого мне с рук на руки передала чем-то изрядно недовольная мать. Мне даже показалось, что леди Искадо сделала это не слишком охотно и вообще не особенно поддерживала решение супруга об ученичестве. Тем не менее Роберта я все же забрал, выслушал от него сбивчивые оправдания за вчерашнее поведение. Убедился, что мальчик все понял правильно, и со спокойной душой оставил его с Мэлом.