Жена Саичи ухмыльнулась так, будто ей нет и не было равных. Таких высокомерных женщин я встречал довольно часто в прошлом, но эта была на голову выше других.
— Сорок тысяч долларов, два! — продолжал считать дохляк.
— Сорок тысяч долларов, три! — выкрикнул тот в последний раз. — Продано! Покупатель Саичи Хигути! Просим после окончания аукциона забрать свою картину!
Снова послышались аплодисменты из зала, картину убрали за кулисы, на ее место вытащили статуэтку.
— Ты самый лучший… — прошептала жена Саичи тому на ухо, вызвав наивную улыбку старика.
Мой взгляд снова метнулся в сторону Минуро. Мужик был явно взволнован моим присутствием, что не могло не радовать. В аукционе он особо участия не принимал, поэтому я тоже старался воздерживаться от ненужного участия.
Ведущий аукциона называл тот товар, который был выставлен на продажу, и начальную цену предмета, ожидая, пока кто-то назовет свою более высокую цену. Люди поднимали руки и называли сумму, которую были готовы заплатить. После каждого предложения ведущий вслух досчитывал до трех и кричал что-то вроде «продано!», если никто за это время не называл более крупной суммы.
Я не особо был заинтересован в разного рода картинах, редком антиквариате и прочем, поэтому ожидал чего-то более серьезного. Главной задачей была вещь, которую выставил Минуро. Иначе не мог он просто так посетить сие мероприятие раньше меня без особой на то надобности.
Жена старика, которая невооруженным глазом походила на самую обычную элитную эскортницу, то и дело пыталась до меня так или иначе дотронуться. Даже жалко было наблюдать за наивным стариком, который души в ней не чаял. В девушке практически ничего настоящего не было. Огромная грудь, чуть ли не вываливающая из декольте, надутые губы и больно выразительный нос просто кричали о том, что девушка является постоянным клиентом в хирургических клиниках Японии.
Мало того, что она нагло клеилась, так это происходило спустя полчаса, как ее уже в туалете успел поиметь Амори. Это настолько злило, что я не мог смотреть на нее без бегающих желваков на лице.
Сначала та ели заметно коснулась моей руки, которую впоследствии я спешно отдернул, затем своей ногой стала невзначай потирать мою, пока дед боролся за очередную безделушку с огнем в глазах, называя безумные цифры за какой-то хлам.
— Слушайте, Саичи-сан… — наклонился я чуть ближе к старику, стараясь не касаться игривой дамы. — Минуро-сан ведь тоже в аукционе участие принимает?
— Верно… — кивнул тот. — Решил выставить на продажу часть своей строительной компании…