– Да, есть уже тут завязочки в этом деле, – усмехнулся ему в ответ князь. – В литвинских землях большая распря второй год как идёт, по всему видно, что молодой и боевитый Миндовг там над всеми сейчас верх одерживает. Около четырёх литвинских племён уже его руку у Немана держат. Ещё вот Мацея: куршей он переломит да ятвягов угомонит – и, Бог даст, быть ему тогда единым властителем у всех литвинов. Уже два раза от него послы в нашем Новгороде были, всё пытаются они нас за себя склонить да нашими русскими мечами усилиться. Но мы-то ведь тоже здесь не лыком шиты, а ну как укрепится этот Миндовг чрезмерно, а потом и позабудет всё наше к нему добро? Поэтому мы помогаем ему, конечно, помаленьку, но и о себе тоже наперёд теперь вот думаем. И здесь для нас главное – это земли Полоцкого княжества на запад не упустить. И так ведь они в сторону литвинов вон всё время раньше смотрели, в нас своих соперников только лишь видя. Ну да после Усвятского сражения, видать, всё же осознали полочане, за кем же тут вся сила и чью руку им лучше держать надобно. К нам вон в союз нонче склоняются они и просят их от рыцарей-крестоносцев защитить. Уж больно по Западной Двине эти немцы в последние годы озоровать начали. Да ладно, поговорим мы с тобой об этом ещё. Что ты делать-то сейчас собираешься, Иванович?
Сотник отставил от себя бокал и посмотрел в глаза Ярославу.
– Марту с сыном, князь, я не оставлю. И так вон она натерпелась из-за меня, чуть было голодом ведь не уморили её вместе с дитём. Если нужно, так буду драться за них и хоть против какой рати сам выйду!
– Ой-ой-ой, распетушился-то он как, погляди, – рассмеялся Ярослав. – Да я и сам со всей своей дружиной в общий строй с тобой встану, ежели придётся. Сам же слышал, как прилюдно всем объявил о своей защите и об самом высшем покровительстве, причём как самой герцогини, так и её сына. А я своих слов, Андрей, понапрасну на ветер не бросаю. Надобно только подумать теперь, чтобы ей самой тут было бы удобственно жить. Что ты сам-то скажешь обо всём? – и он со всем вниманием поглядел на Сотника.
– Марта, князь, моя невеста, а по сути – уже жена, – ответил, немного подумав, Андрей. – У нас с ней сын Леонид, и главное, что мы друг друга любим. Хотели бы мы всё по-человечески устроить, чтобы супружество наше было бы освещено церковью, а для этого она прежде приняла бы крещение по нашему православному обряду, ну и уже потом мы бы смогли с ней обвенчаться. Понимаю, что из-за её титула это может быть непросто, поэтому и обращаюсь я к тебе, князь, за помощью. Сам я, ты знаешь, в высших новгородских кругах не вращаюсь, и никакого желания нырять в сей мутный омут, честно говоря, у меня и вовсе даже нет. Да и бумагу я три года назад ещё подавал, ту, в которой наперёд отрекался ото всякой светской, мирской власти на нашей земле, дабы только не возбуждать против себя здесь завистников.