Габриэль был очень зол, но все же улыбнулся:
– Я согласен.
Моган махнула виверне, ждавшей во дворе.
Люди обтекали ее с обеих сторон. Кто-то успевал посмотреть на крылатое чудовище, но в основном всех занимали собственные дела. Как будто посреди двора не сидела огромная тварь с крыльями и гигантским клювом.
– Это Белтан, сэр Габриэль. Белтан поведет полное крыло виверн с Волчьей головы.
Белтан медленно кивнула. Красный Рыцарь вошел в круг страха, который излучала Белтан по своей природе, и приложил ладонь к ее груди. Она изумленно покосилась – как кошка, не ожидавшая, что ее погладят.
– Носить поклажу не так уж и весело, – сказал рыцарь.
Она чуть развернула крылья. Он попытался сказать то же на низкой архаике, которой пользовались Стражи. Виверна кивнула.
– Пусть грузят осторожнее, – сказала она. – Я выполню твою просьбу.
Габриэль поклонился и побежал наверх, на ходу окликая Тоби.
Портные уже доделали костюм для полетов, и Габриэль сменил легкий дублет на кожаный, простеганный, как поддоспешник. Надел кирасу и наручи, а потом еще набросил белый шерстяной плащ, подбитый беличьим мехом и достающий до лодыжек. Седельник только что закончил исправлять упряжь. Появился мастер Смит и кинул на один из сундуков холщовый мешок. Вещи были уже собраны.
– Калл Петт ушел, но сделал для тебя еще один подарок. От меня. Покажи руку.
Серебряно-стальной браслет с декоративным бронзовым ободом заканчивался коротким серебряным шипом на месте кости. Разрез, сделанный вчера ночью, уже зажил, и браслет как будто прирос к запястью.
– Моя рука уже отрастает. Но эта даже лучше.
Мастер Смит вытащил из мешка серебряную руку и насадил ее на шип. Что-то щелкнуло. Габриэль почувствовал резкую боль, вскрикнул, но боль тут же прошла.
Рука была на месте. Он согнул ее. Разогнул. Свести пальцы оказалось сложновато.
– Коснись пальцем носа, – велел мастер Смит.
У него почти получилось.
– Практикуйся. Хотя глупо это говорить, ты будешь ее использовать постоянно. Станет лучше. Кстати, я лечу с вами.
– Да? – обрадовался Габриэль. Мастер Смит бывал невыносимым, высокомерным, бесконечно снисходительным, но при этом оставался неплохим товарищем. Как семья. Как Гэвин. Как мать.
– Может быть, я даже возьму мешок муки. Встретимся во дворе. Хотя нет, сразу в воздухе.
Холщовый мешок открыл Тоби. Сэр Габриэль уже закрепил на поясе меч и свой великолепный кинжал. Он был готов идти, но медлил, не желая вылезать на балку.
– Это шлем! – воскликнул Тоби. – Черт возьми.
Шлем был выкован из бело-голубой стали и отделан золотом. Он не походил ни на один из тех, какие когда-либо видели Тоби, Габриэль или Анна Вудсток.