Подобное положение дел мы рассматривали выше на примере понятий "металл" и "птица", где первому приписывалась в качестве существенной такая в действительности несущественная характеристика, как твёрдость, прочность, а второму – способность к полёту. В итоге такой, казалось бы, незначительный огрех приводит к неспособности составить состоятельную и непротиворечивую картину объективной действительности, где становится невозможным и составить полноценную классификацию тех или иных явлений, что в дальнейшем неминуемо приводит и к неспособности познать мир в его объективных свойствах и связях, то есть делает затруднительным дальнейшее познание действительности, покуда из сложившегося противоречия не будет найден выход. На основании псевдопонятийного мышления возникают столь же фиктивные классификации действительности, где при более глубоком рассмотрении одно не увязывается с другим. На примере псевдопонятий "фрукты" и "овощи" эта картина становится очевидной, так как степень путаницы просто зашкаливает.
Понятие описывает реальность, а псевдопонятие – описывает миф.
В значительной степени на формирование псевдопонятий оказывает влияние банальная привычка. Как в случае с ребёнком, который просто привык видеть стулья деревянными, а потому и стулья из всех прочих материалов не мог мыслить как таковые, и как в случае с людьми, привыкшими видеть исключительно летающих птиц, свою роль играет именно привычка. Именно привычка вносит своё искажение в осмысление и классификацию явлений действительности, перенося случайные, сопутствующие признаки в разряд существенных.
К примеру, шестиклассники считали прямоугольным треугольником только такой, у которого прямой угол расположен внизу, у основания треугольника (такой чертёж был дан в учебнике), но треугольник, у которого прямой угол находится вверху, они прямоугольным не считали (Богоявленский, Менчинская, 1959). То есть такой ребёнок способен вполне правильно дать определение прямоугольному треугольнику (как треугольник, один из углов которого образует 90 градусов), из чего по наивности можно посчитать, что он владеет понятием, но ложность такого понимания станет очевидной, когда ребёнок не признает прямоугольным треугольником тот треугольник, прямой угол которого расположен вверху, а не внизу. Именно так и становится очевидной вся ситуативность верного употребления псевдопонятий. Поскольку здесь на неосознаваемом уровне за существенный признак прямоугольного треугольника взято и конкретное расположение того самого прямого угла, ведь именно такие иллюстрации к понятию ребёнок привык видеть в учебниках.