— Брюки сам, что ли, гладил? Стрелок не видать совсем. Или твоя Лидка рукожопая постаралась? — огорчённо прошипела она. — На-ка, волосы зачеши назад, тебе без чёлки лучше.
Олег насупился, однако покорно взял протянутую расчёску и, глядя в крошечное зеркальце тёткиной пудреницы, пригладил волосы. Она поправила воротник его рубашки; как маленькому начала запихивать её под ремень, чтобы не топорщилась.
— Теть Лиз, с ума что ли сошла? — отпрянул от неё Олег. — Ты мне ещё в штаны залезь!
— Молчи уж, ты мне все одно как сын родной. Что я такого у тебя не видела, нахальничать стал совсем. К приличным людям идёшь, так и покажись с выгодной стороны.
Зря тётка переживала. Элле Александровне Олег сразу понравился. Такой милый мальчик. Конечно, простоват и явно проигрывает по манерам её Эдику. Зато прекрасно знает своё место. Уважительный, вежливый. Выгодно отличается от избалованного Семёна, что строит скучную гримасу на просьбу остановиться у очередного магазина. Машину ведёт аккуратно, лицо напряжённое, послушно поворачивает, куда велено. Видно, что в Москве он ориентируется плохо, и Элле Александровне очень польстило, что её указания он воспринимает едва ли не с открытым ртом.
Лишнюю работу, которая почти лишила его выходных, Олег принял с радостью. Словно садясь за руль волги, он ехал не в Москву, а в другую жизнь. Такую интересную, временами суетливую, но яркую и привлекательную. Она так не похожа на унылое затхлое болото, в котором он задыхался без малого второй год. Пока генеральша гуляла в очередном антикварном магазине или прохаживалась часами по комиссионке, Олег выходил из машины и, облокотившись на блестящее крыло волги, курил, разглядывая прохожих, витрины дома. Отойти от машины он побаивался — мало ли угонят или поцарапают. Уважительные взгляды пешеходов доставляли удовольствие. Вдруг он похож на хозяина такого замечательного автомобиля. Ну может же кто-то так подумать? Представлял, как зажил бы вон в том доме, нет, лучше в том на… пятом, скажем, или лучше десятом этаже. Вот высота! Пожалуй, оттуда пол-Москвы видно. И вот живёт он себе в таком красивом доме и выходит каждое утро на балкон и смотрит вниз. А потом возвращается в свою наверняка красивую квартиру и включает цветной телевизор. А рядом журнальный столик, как на даче у генеральши, и на нём стоит телефон. Олег одет в тёмные джинсы, как Эдик на фотографии, которую показывала Элла Александровна, и рядом — с горделивой улыбкой мать Антонина Князева. И всё… на воображаемой фотографии нет Лиды, нет Вали, и в придуманной квартире их тоже нет.