В театре, на балах, на музыкальных вечерах, на танцевальных завтраках, на званых обедах, на прогулках и катаньях, без всякого намерения, бог знает как, Алина встречалась с Валерианой; тут нет еще дива, но странно было то, что они почти все время проводили вместе. Из одной учтивости подходил он к ней сначала; но потом - слово за слово, взор за взором - мечтатель забывал свет и время, и только зловещий крик лакея: "Графини Звездич карета!" разрушал его упоение и с превыспренных сводил в прохладные сени. Графиня любила театр, - Валериан хорошо знал и мастерски судил его. Графиня в совершенстве владела арфою, - Стрелинский уверял, что он страстный охотник до музыки, что он dilettanto [Дилетант (ит.)] от султана до шпор, - и потому странно ли, что он так часто являлся в ее ложе или садился подле нее в концертах? Все это было из любви к искусствам, не более.
Немного труднее найти было отговорку слишком частой случайпости, благодаря которой ему удавалось подавать руку графине, при переходе из гостиной в столовую, и тонкий наблюдатель мог бы похвалить его глазомер, когда он, будто вовсе не замечая, так расчетливо становился в ряд кавалеров, что ему всегда выпадала на долю рука Алины и, стало быть, место подле нее за столом... Нежная улыбка, ласковое словцо и порой легкое давление милой руки бывали наградою его хитрости.
"L'amour est l'egoisme a deux" [Любовь - это эгоизм вдвоем (фр.)], сказала мадам Сталь, и весьма справедливо. Стрелинскому лестно было получить от графини преимущество над толпою вздыхателей многоречивых и без речей, когда свивались круги мазурки или французских кадрилей; а графине, с своей стороны, казалось приятно иметь кавалером такого отличного танцора, как Стрелинский. В кругу общества и в тиши уединения они нравились друг другу остроумием и ориги-нальностию; и, наконец, когда оба они заглядывали в будущее, то, конечно, не могли найти друг для друга лучшей партии. Та и другой с хорошим родством, тот и другая независимы и богаты - случай, удаляющий всякую мысль о корысти; все благоприятствовало обоюдной склонности.
Графиня подружилась с сестрою Стрелинского, Ольгою, дивясь, как до сих пор она не умела оценить всех любезных ее качеств. Валериан удивлялся, с своей стороны, тонкости вкуса графини в выборе знакомых и, подобно блуждающей доселе комете, начал обращаться в кругу их. Нужно ли сказывать, какое солнце покорило его цент-ровлекущей силе своей?.
V
Она расцветала, как девственная мечта юности; была чиста и прелестна, как земля в первый день творения.