Я подняла глаза к небу. Что у меня за семья такая? Почему чужой человек готов защищать меня, а они нет?
– Филипп не давал показаний против меня.
– Нет? – удивился некромант.
– Нет, – я утвердительно закивала.
– Почему вы так в этом уверены?
– На суде он просто не отвечал на вопросы конгресса и все. Не проронил и слова за два часа. От него не дождались никаких пояснений.
– Правда? – Леннер жестко улыбнулся. Я старалась не замечать, с каким презрением он относится к Филиппу, будто шею ему свернуть хочет. – Мне неприятно это говорить, но мистер Рейтли все же дал свои показания против вас до заседания суда. Точно такие же, как и миссис Рейтли. У них нет расхождений в словах, поэтому у конгресса и не было оснований сомневаться в их искренности.
Я отщипнула виноград и равнодушно отправила ягоду себе в рот.
– Понятно, – у меня дрогнул голос. – Я об этом не знала…
Леннер недоуменно вздернул брови, поражаясь всей этой ситуацией. Я бы тоже поразилась, случись она не со мной. Поразилась бы, посочувствовала, а через пару дней забыла. Чужие проблемы легко забываются, их вытесняют свои собственные, так произойдет и с Леннером. Это не его проблемы. Они только мои, и от этого мне становится страшно. Насколько бы сильно я ни храбрилась и ни уверяла себя, что все будет хорошо, что я вернусь в Обитель и продержусь там столько, сколько потребуется, меня бросало в дрожь лишь от одной мысли об одиночной камере, стражах и смерти. Мне страшно. Очень страшно.
– Где захоронен Ричард Харрис? – Леннер посмотрел на меня поверх папки. – В деле это почему-то не указано.
– В Нероне. На Бальканском кладбище.
– Его не кремировали?
– Он сам себя кремировал, – буркнула я, – когда приехали стражи, они нашли только кости. Обожженные кости. Заклинание смерти основательно сожгло его тело, одежду и все остальные улики. Стражи не смогли восстановить его ауру, соответственно, посмертно эксгумировать память не представлялось возможным. Никаких улик.
Леннер нахмурился.
– Я не совсем понял. Так мистер Харрис захоронен или кремирован?
– Кремирован вроде. А какая разница?
– Кремирован… – задумчиво повторил за мной некромант. – Это плохо. Ваш адвокат требовал отсрочить кремацию на момент, пока идет следствие? Предполагаю, что из его останков вполне вероятно можно было бы вытащить память и восстановить последние минуты жизни, требовался лишь хороший специалист или некромант.
– У меня не было адвоката, мистер Леннер.
– В каком смысле?
– Ни один служебный адвокат конгресса не согласился вести мое дело, а нанять платного адвоката у меня не было возможности.