— Летел? Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?
— Потому, что каждый оборот Ладо станция на Луне отслеживала наш сигнал. Салют Нового года. В оптическом диапазоне. Если сигнала нет — корабль для экономии энергии уйдет на Эдем сразу. Считай, уже ушел…
— Дед, но ведь салют же будет! Может быть?..
— Не может. Сигнал рассчитан с точностью, до ракеты, до грамма вещества, которое взорвется. Это не только маяк, это — ключ, пароль. Человечество не может рисковать своей последней надеждой.
— Тогда, надо рассказать всем! — воскликнул Август. — Хотя…
— Вот именно, — вздохнул пожилой премьер, — ты же сам понимаешь. Пока мы уверены, что мы одни — мы будем жить здесь, несмотря на холод, тьму и одиночество. Иначе — все просто будут ждать корабль, и мы точно вымрем через два поколения. А теперь…
— Да, дед, что же теперь?
— А теперь — неси игрушки. Я привез пирамидальное каменное дерево, давай не будем нарушать хотя бы эту новогоднюю традицию.
Елене Кирин посвящается.
— Я соскучилась.
— Лети.
Запахнуть на груди одежды, зажечь нежной рукой светильник. Горит во лбу созвездие космическим пламенем, непостижимую красоту излучая.
Хранитель ждёт.
Скрыть лицо под капюшоном, чтобы не обжигать непосвящённых огненным взглядом, спрятать руки в карманы, чтобы не плавился морозный воздух от желания обладать.
Летит без крыльев Искуситель.
Смущённый взгляд в пол. Уверенное:
«Чаю?».
Скоро засияет под ключицей строгий лик львицы-богини, усмиряя и направляя страсть Искусителя. А пока течёт она из сердца, из глубины души жадным потоком, искрами пробегая по ладоням, по кончикам пальцев.
Негромко говорит Хранитель, с мягкой улыбкой рассказывает о делах своих, о доме, о родных. Её смех целебным бальзамом в душу, что вулканом гудит.
Заплетены в косы волосы цвета сиреневой дымки — это она окутывает человека во время сна, дарит лёгкие грёзы и сновидения. Усмирены адские звери, и вечность тихо льёт свою вселенскую гармонию в светлую уютную кухню.