В этот момент Менхо Туен поднялся и взмахнул руками. Я успел подпрыгнуть за секунду до того, как огненное кольцо прошло подо мной. Снова дохнуло адским жаром. А ведь похоже, что и его силы на пределе, а он стал так расточительно использовать их. Огня на его броне осталось меньше половины. Я приземлился на землю, но не устоял, а рухнул на четвереньки.
— Джусави Монкут! — выкрикнул кто-то.
Бах! — что-то обожгло мой бок, «стальная рубашка» выдержала, но боль была настолько сильной, что Лебен просто взбесился.
Я вскочил поворачиваясь в сторону. Шатаясь и морщась от боли на куче трупов несколько выживших корейцев и стреляли из положения сидя. Сразу после этого последовала целая очередь выстрелов. Два или три выстрела зацепили меня вскользь. Я выдержу, пока хватает сил поддерживать «стальную рубашку». Как только силы кончаться, меня убьёт первым же выстрелом. Если до этого не убьёт Менхо Туен или не разорвут Адские Гончие, которых что-то не стало видно.
Почему Менхо Туен не атакует? Фигура стояла неподвижно. Ждёт пока восстановятся силы? Или наоборот, ждёт, когда устану я? Словно отвечая на мой вопрос фигура рванула ко мне занося меч. Скорость у фигуры стала просто запредельной, за ней потянулся огненный шлейф. Похоже это какая-то часть техники, вроде перевода сил в ускорение. Хорошо, тогда и я ускорюсь. Когда усиливаешь тело, главное — простимулировать позвоночник, чтобы снять львиную долю бешенных нагрузок, и для того, чтобы обострилось восприятие — на позвоночнике много связей с другими органами, поэтому чтобы быть здоровым, и иметь хорошую реакцию, нужно иметь здоровую спину. Мы рванули с огромной скоростью. За моим противником оставался пылающий след, как от трассирующей пули, а за мной клубами поднималась пыль. Менхо Туен двигался быстро, но я был ещё быстрее — у меня ведь не было огромных доспехов, которые поглощали часть энергии для защиты, и к тому же, на мне не было такого веса как на моём противнике. За секунду до того, как мы оказались рядом Менхо Туен как-то странно крутанул мечом и вскинул руки.
Предчувствуя плохое, я сделал длинный прыжок вверх и назад, отпрыгивая сразу на двенадцать метров, затем приземлился и выполнил ещё один такой же прыжок. Тот час, противник полыхнул, и от него вокруг пронеслась волна пламени, причём не простого пламени — пламя не просто проносилось — земля после него продолжала гореть таким же убийственным огнём. Огонь охватил круг диаметром двенадцать метров вокруг моего противника, если бы я не отскочил настолько далеко, то уже сгорел бы как спичка.