Люди ходили по своим делам, машины, скутеры и велосипеды сновали взад-вперёд. Жизнь как жизнь, даже мой утренний поединок не поставил город на уши.
— Кианг не поставлял в Шужуань своё зелье, — сказала Дэйю. — Он копал именно под кланы, а в Шужуане вёл, надо полагать, иную политику. Когда же добрался до Шужуаня, тут уже встали на ноги мы. И сделали немало. Одна та сумка, которую ты забрал у Йи, дорогого стоит. Минус партия товара, минус канал сбыта. Две палки в колесо.
Джиан повернул на мою улицу. Я посмотрел на Дэйю.
— Завтра утром на вокзале, первый поезд в Дайчжоу. Захвати зубную щётку.
Когда машина остановилась, Дэйю взялась за ручку двери и зависла.
— Что-то не так? — мягко спросил я.
— Просьба.
— Излагай.
— Можешь не рассказывать господину Юну о том, что случилось в поезде тогда… Ну, ты понимаешь.
— Да уж не дурак, — усмехнулся я. — Могла бы потратить желание на что-нибудь более полезное.
— Спасибо. — Она приоткрыла дверь, но теперь я её остановил, коснувшись плеча.
— Дэйю.
— Что?
— Мне тебя не хватало. Рад был повидаться.
— Взаимно. — Она криво улыбнулась и поспешила выскочить наружу, где тотчас исчезла, даже раньше, чем захлопнула дверь.
Дэйю явно была не из тех, кто легко даёт волю чувствам. Случай в поезде не в счёт.
— Как там Ниу? — спросил Джиан.
— Без изменений, — сухо ответил я.
Даже у Дэйю хватило такта не спрашивать. А может, она просто знала. Для неё не существовало закрытых дверей и врачебных тайн. По крайней мере, не в обычной больнице. Но у Джиана, как оказалось, были свои причины поднять эту тему.
— В последнее время не сплю нихрена, — пожаловался он.
— Кури поменьше перед сном. — Я взялся за ручку двери. — Миф о том, что никотин помогает расслабиться, распустили идиоты, которые сами не знали, о чём говорят.
— Мне снится Цюань. — Джиан повернулся и посмотрел на меня каким-то чужим взглядом. Более взрослым, чем раньше. — И как мы с парнями идём к кухне. А там — она. В тот день, когда ты прятался в мусорном ящике.
Я молчал. По коже пробежал холодок.
— И все наши рядом. Бохай, Бэй… Ханг. Они схватили её. И я, чёрт возьми, с ними. Но вдруг поворачиваю голову и вижу, что у Бохая вместо лица — кровавая каша. Как будто он с небоскрёба упал. «Как будто»… — Джиан беззвучно засмеялся и достал из пачки очередную сигарету. Руки у него дрожали. — Я понимаю, что стою там в окружении живых мертвецов. И если я попытаюсь… Если хоть что-то… Они меня разорвут.
Он закурил. Я не стал его одёргивать, и Джиан знал, что я не стану.
— Если хочешь уйти — пожалуйста, — сказал я. — Ты пережил достаточно, чтобы выйти на пенсию.