— Сами вы отлучались куда-нибудь?
— Да, конечно. Несколько раз. Я ведь обязана реагировать на вызовы больных. А что…
— Сомневаюсь, что вы чего-то добьётесь расспросами, доктор, — перебил медсестру я. — Если бы случилось что-то неординарное, вам бы немедленно сообщили. Так ведь? — посмотрел на женщину.
— Да, конечно! Как же иначе?
— Камеры, установленные в палатах, работают постоянно?
— Да.
Я обошёл стойку, встал за спиной медсестры.
— А где изображения?
— Вот… — Она растерянно показала на ряд крохотных окошек вверху экрана.
— Хотите сказать, что вы что-то здесь различаете?
Женщина обиженно поджала губы.
— Мы не следим за больными постоянно, это не входит в наши обязанности. Только если доктор просит уделить кому-то повышенное внимание. В этом случае мы делаем вот так. — Медсестра щёлкнула мышью по одному из окошек. Оно развернулось, заняв собой четверть экрана.
— Включите изображение из третьей палаты, — попросил я.
Медсестра послушно щёлкнула. И ахнула. Начала:
— Но как же это? Такого просто не может…
— Это я уже слышал, — перебил я. — Дайте-ка.
Наклонился над столом рядом с медсестрой, забрал у неё мышь. Остановил трансляцию, отмотал изображение на полчаса назад. Увидел спящую Ниу. Кингжао рядом не было — видимо, уже ушла. Я промотал съёмку чуть вперёд. Увидел, что к Ниу кто-то подходит, но это оказалась медсестра. Она закрепила в штативе капельницы новую колбу, проверила катетер в руке у Ниу, поправила подушечку под её локтем и исчезла из кадра. Я принялся мотать изображение дальше. Рядом с Ниу снова появилась фигура. Сначала я решил, что вернулась медсестра — человек был одет в такие же, как на ней, белый халат и шапочку. Он стоял к камере спиной, лица я не видел. Человек немного постоял неподвижно — как будто разглядывая Ниу, а потом откинул одеяло. Медсестра рядом со мной ахнула.
— Кто это?!
Я пропустил идиотский вопрос мимо ушей. Не отводил взгляда от картинки на экране. Человек наклонился к Ниу, выдернул из катетера иглу. Лица его я по-прежнему не видел, но руки были явно не женскими. Да и плечи тоже.
— Это же санитар, — взвизгнул Болин. — Вот, посмотрите, он оставил в углу швабру! Что он себе позволяет?!
«Санитар» наклонился к Ниу и поднял её на руки. Ниу открыла глаза. В первый момент в них было изумление, даже испуг. А потом она вдруг слабо улыбнулась. Зашевелила губами — попыталась что-то выговорить.
— Узнала, — прошептал я. — Она его узнала! Можно включить звук?
Медсестра покачала головой:
— Нет, к сожалению. Камеры фиксируют только изображение.
Человек на экране выпрямился. Развернулся, оказавшись лицом к камере, и быстро пошёл к выходу из палаты. Ниу, безвольно лежащая у него на руках, казалась сломанной куклой. Она до того похудела, что внутри пижамы словно и тела не было — только прижималось к плечу похитителя бледное лицо с огромными глазами. Волосы Ниу за время болезни отросли и почти касались пола.