— Я никогда не ошибаюсь, малышка, — в мужском тоне глухое недовольство. — Матёрые волки не допускают ошибок. Вставай, комочек, сегодня наша собачья свадьба.
Свадьба? Собачья? Я приподнялась на постели, удивлённо посмотрела на вошедшего бандита. Точно бандит — красные кушаки повязанные узлом на левом бедре только они носят. Лица я не разглядела — свет от факела был слишком ярким.
— Простите, — в горле запершило. — Собачья что?
— Свадьба.
Мужчина решительно пересёк комнатку, в следующее мгновение, схватив за запястье, резко поднял, поставил на ноги. Ещё не совсем проснувшись, я даже не осознала происходящего.
— Сегодня пьём, — сообщил всё тот же бандит.
И держа впереди факел, но всё так же не выпуская моей руки, направился прочь.
— Что вы? — голос совершенно осип. — Что вы себе позволяете?! Я никуда не пойду с вами.
Он продолжал молча идти. Я попыталась оказать сопротивление, упёрлась ногами, упала… проволочив несколько шагов по полу, бандит остановился. Молча поднял, убедился, что стою на ногах и вновь схватив за руку, продолжил движение вниз, предупредив:
— Свалишься — буду волочить по ступеням за волосы. Я — Джекас, главарь самой крупной банды в северном округе столицы. Тебе повезло.
И мне вспомнились слова госпожи Урас: «У меня не останешься. Тебя глава банды Крестов заприметил, а этот молоденьких сильно любит. В байку мою он поверил, но дней через десять, как решит, что зажило всё, за тобой головорезов своих пришлёт. Так что переедешь. Мужик он щедрый, да и по сути плевать ему магичка или не магичка, заодно защита тебе будет. Да и мне главарь за такую красотку только приплатит».
Перед глазами всё закружилось, запрыгали светящиеся точки, мне бы остановится, просто передохнуть, но главарь упорно вёл вниз.
— Пожалуйста, — это было так унизительно, — пожалуйста, послушайте… остановитесь, я вас очень прошу, господин Джекас.
Мужчина остановился, выдохнул шумно и с недовольством, медленно повернулся. Он был очень большим, возраст около сорока — сорока пяти, злое лицо с квадратной челюстью и кривым, видимо часто ломаемым носом, широкие плечи с буфами мышц, но уже отвисший от разгульной жизни объёмный живот, грязные пальцы с обгрызенными ногтями, неопрятная, некогда бывшая видимо дорогой, но ныне совершенно заношенная одежда…
— Ну?! — хмуро вопросил бандит.
— Я… — потрясённо глядя на него не знала что сказать. — Я… простите…
— Магичка, — Джекас, демонстрируя презрение, сплюнул на пол, как-то совсем невероятно издав при этом харкающий звук. — Не нравлюсь, да?! А ничего, стерпится-слюбится!