— Ладно, ладно, буду на подхвате, Ваше Величество, — сдался я.
Пока стукнутая свалившейся короной девочка-Света рассказывала испуганному мальчику-Вите, как они станут побеждать витара, я быстро определил для себя другую стратегию. Пусть эта сладкая парочка воюет с птицей. Мне надо будет под общий шумок пробраться к гнезду и похитить монеты. Всего и делов-то.
Наконец высокородные разрешили все вопросы и направились к конечной цели нашего путешествия. Терлецкая впереди, Горленко за ней, я же стал забирать вправо, чтобы еще больше удалиться от боевой группы. Потому что примерно представлял, что скоро должно произойти.
И витар не заставил себя ждать. Уже на подходе нас застиг сильный ветер, поднявший в воздух кучу листвы и мелкого хвороста. Пришлось замедлиться и прикрывать лицо, чтобы не пораниться. Но в какое-то мгновение среди застывших голых деревьев я увидел Его.
Витар оказался не сильно крупным, всего раза в два больше самого жирного ворона. И цвета он был такого же. Черный, как антрацит в растекающейся ночью смоле. Широкий мощный клюв точно выкован из вороненой стали. Единственная пестрота, в виде легкой позолоты, заключалась в оперении на ногах. Сам же витар оказался скрюченным, словно что-то рассматривающим на осеннем лесном ковре.
Блеснули черным глянцем крылья; птица спикировала и пропала из виду. Зато сразу застучали о деревья десятки маленьких стальных спиц-перьев, которыми витар щедро одарил незваных гостей. Мне повезло: я выбрал правильную стратегию держаться подальше от аристократов. А вот горячим головам досталось по полной.
Несколько перьев, которых я и заметить не успел (наверное, всему виной иллюзия) попали в Терлецкую. Правда, без особого вреда. При каждом возможном ранении лишь желтым отблеском вспыхивал амулет на ее груди. Весьма неплохой груди, кстати. Я даже потряс головой, чтобы в нее вернулись нормальные, адекватные сложившейся ситуации мысли.
Сам же витар пропал. Точнее, я понимал, что он где-то там, на расчищенной площадке за деревьями. Но преобразованная сила птицы уже ткала шелка иллюзий, и мне предстала лишь безжизненная опушка. К тому же значительно усилился ветер. На уроках Петрович ничего не упоминал о взаимодействиях витара с этой стихией. Да уж, что и говорить, неприятный сюрприз.
Терлецкая кричала что-то своему товарищу. Причем долго, надрывно, уже почти ругаясь. И только спустя какое-то время Виктор воздел дрожащие руки вверх, будто прося помощи у неведомого божества. Шутки шутками, но то ему ответило. Растянувшиеся по всему небу тучи разродились мелкими каплями дождя, крохотными прозрачными бусинами обрушившимися на холодный лес.