— Говорил, — подтвердил я, не отрываясь от тарелки. Если Байков доедать не будет, надо у него забрать этот творог. Вкуснота неимоверная.
— Почему ты меня не послушал?
— Потому что они издевались над ним, — я указал грязной ложкой на Максимова и сразу же пожалел о резком движении. После вчерашней пробежки болели почему-то не только ноги, но и все тело.
Что до Мишки, то он официально был взят под мое неокрепшее крыло. А чего, в самом деле, мне теперь бояться? Дуэль почти на ровном месте я уже схлопотал.
— Да, это, конечно, неприятно, — сморщился Байков, — но можно было сходить за учителями.
— Димон, ну чего ты фигню порешь? — начинал злиться Рамиль. — Сам же знаешь, они не тупицы. Мишку не били, очки в порядке, получается, слово неблагородных против нашего. Тебе сказать, как большинство учителей относится к выходцам из обычных семей?
— Не все же, — вяло ответил Байков, ковыряя ложкой творог.
Воцарилась мертвая тишина, которую сразу же разорвал смех через несколько столов. Куракин и компания находились в превосходном расположении духа. Разве что только Терлецкая выглядела непробиваемой и немного отрешенной. Что-то в ней, определенно, было.
— Макс, ты опять пялишься, — зашипел Байков.
— Он, похоже, еще и на Терлецкую глаз положил, — со вздохом заявил Рамиль. — А еще только вчера про Тихонову спрашивал.
— Я чисто с информационной точки зрения, — пожал плечами я. — Надо же узнать, с кем придется учиться.
— Только интересуешься ты сплошь про девчонок, — хмыкнул долговязый сосед. — И начал почему-то с буквы «Т».
— Про Терлецкую и думать забудь, — Байков серьезно посмотрел на меня. Наверное, так глядит отец на расшалившегося ребенка. — Они с Куракиным помолвлены. Как только закончат школу — женятся.
— Что-то я неземной любви между ними не заметил.
— Какая там любовь? Куракины контролируют весь рынок одомашненных неразумных магических существ, под Терлецкими — прозводство и продажа боевых артефактов. Союз обещает быть сильным. Я слышал, конечно, что отец Куракина…
— Дуракина, — перебил я Диму, — давай называть людей своими именами.
Забавно, но на лице Байкова впервые за все это время появилась мимолетная улыбка. Сейчас он стал похож на обычного полноватого пацана, а не на главу фамилии, обремененного таинственными заботами.
— Хорошо, так вот, отец Дуракина хотел породниться со Смолиными. Те отвечают за…
— Разумных магических существ, — вспомнил я, ведь читал как раз накануне.
— Точно, — подтвердил Байков. — Только у Смолиных нет девчонок на выданье. Сплошь пацаны.
— Ясно, а Дуракин оказался таким страшным, что никто из Смолиных брать его замуж не захотел, — подытожил я.