— Не хочешь прошвырнуться? — предложил один.
— Тут не далеко, до ближайших кустов, — гоготнул второй.
В руках Алёны чудесным образом оказалось скалка — молодчики так и не поняли, откуда она её достала.
— Предупреждаю, — сказала девушка, взяв «орудие» на изготовку. — Чернябинские девственницы пленных не берут!
Однако она не успела пустить скалку в ход.
— Неужели мне придётся попробовать себя в роли спасителя? — между парнями и Алёной словно из воздуха появился человек в фиолетовом плаще с капюшоном и с посохом в руках. Красный потрескавшийся обсидиан сверкнул ослепительной вспышкой.
— Ты… ты кто такой? — выдавил из себя гнусавый.
— Верховный жрец Врааль, — сказал незнакомец. — И я несу в этот мир великое учение!
Он начал вещать о Тайном Служении, Великой Истине, Тёмном боге, Хаосе, Безумии… По мнению Алёны, это было никакое не учение, а просто жуткий бред. Однако молодчики, похоже, прониклись и под конец речи смотрели на юношу как на пророка. В их глазах, и без того не отличающихся разумом, поселился нездоровый блеск, а из уголков ртов на землю потекла слюна.
— Идите, дети мои, — отпустит жрец их. — Я найду вас, когда вы мне понадобитесь.
— Как прикажете, Верховный, — поклонившись «пророку» до земли, молодчики двинулись по направлению к Чернябинску.
Алёна думала, что с Враалем покончено… но, похоже, жрец каким-то образом выжил. Девушка попыталась незаметно спрятаться в кустах, но Врааль остановил её, схватив за руку.
— Забавно, — улыбнулся жрец, бесцеремонно разглядывая Алёну. — Я охотился за архимагом и вампироэльфом, а нашёл такую отличную кандидатку для роли заложницы.
— Н-на! — Алёна изо всех сил ударила его скалкой. Жрец моргнул, озадаченно почесал покрасневший лоб и ткнул девушку в шею щепотью пальцев. В глазах у Алёны потемнело, ноги подкосились, и чернябинка безвольно рухнула Враалю на руки.
— С женщинами всегда тяжело, — философски заметил Парацельс, ткнув в потолок вилкой с насаженным огурцом. — Помню один случай из времён моего счастливого студенчества. Отправили меня на практику в племя рыболюдей Синий Кальмар, известных своей уникальной системой водяной магии… ай, да что я говорю? В первую очередь они известны тем, что мужики у них — страшные рыбозавры, зато бабы… м-м-м… прелестные русалочки. Хотя в некоторых местах и у красавиц мелькают чешуя и плавники, но, во-первых, мы не расисты, во-вторых, это же крутая экзотика, если разобраться! В молодости оно цепляет особенно сильно, и я не был исключением. Нашёл себе русалочку посимпатичнее, подкатил, охмурил, голову вскружил… — архимаг выразительно подвигал бровями снизу вверх. — Поцелуи, объятия, рифы, кораллы, акулы, искусанная задница, романтика-а-а-а… Но когда дело дошло до постели, меня поджидал сюрприз, — на лице волшебника на секунду проступила тень былого испуга. — Лежим мы, значит, обнявшись, разгорячённые. Она мне какую-то хрень на ухо шепчет — сам знаешь, бабы это любят, что чешуйчатые, что остроухие, что зеленокожие, что бородатые. Я же разрываюсь между двумя желаниями: отвернуться к стене и захрапеть или же немного подумать о стабилизации циклических процессов в рекурсивных заклинаниях. Почему-то всегда о них думаю после этого дела, если ты понимаешь, о чём я. Лежу, терзаюсь муками выбора, а эта селёдка по новой ластиться начинает. Я ей: «Женщина! Всё понимаю, но чётвёртый раз подряд за ночь — это перебор для бедного студента. Вот как стану архимагом, тогда хоть все десять…». И тут она как вгрызётся мне в плечо всеми шестьюдесятью четырьмя зубами! Я аж благим матом заорал сразу на семи магических языках разом. Ты, наверное, уже решил, что селёдка это сделала в порыве страсти? Ан нет! Как потом я узнал, она принадлежала к малоизвестной и ортодоксальной ветви своего племени, придерживающейся славной древней традиции — невеста съедает жениха после первой брачной ночи. Я, как это просёк, сразу в окно — прямо в объятия караулящей меня родни. Чудом удрал, оставив в их перепончатых лапах любимые красные труселя в белых звёздочках. С тех пор неукоснительно придерживаюсь двух правил. Первое: всегда внимательно слушать, что говорят женщины. Второе: линять сразу, как только они закрывают глаза. И тебе советую, молодёжь! — архимаг бросил на Геренда выразительный взгляд. — Ты думаешь, почему я дожил до своих лет?