― Я уже сказала, что сожалею об этом.
― Прекрасно.
Он закинул спортивную сумку на плечо и взялся за ручку чехла с синтезатором.
Она подошла поближе к багажу и встала в паре шагов от него. Наклонив голову, девушка опустила взгляд в пол, нервно перемещая свой вес с одной ноги на другую.
― Мы не можем остаться здесь вместе, ― сказала она тихо. ― Т-ты не можешь остаться здесь.
― Почему нет?
― Я не стану ночевать в доме с человеком…
― Еще и с татуировками!
―…которого не знаю вообще.
― Слушай, уже сказал тебе, я музыкант. Меня зовут Захария Обри, и…
Она ахнула, чем привлекла его внимание. До сих пор стоя в тени, она уставилась на него, разинув рот, и он обернулся, пораженный ее реакцией. Нечто среднее между всхлипом и криком вырвалось из ее горла, когда она подняла руку, чтобы прикрыть рот. Его сердце выскочило из груди, пульсируя как сумасшедшее, когда волна реальности разбилась о берег его сознания.
― О, мой Бог, ― прошептала она в шоке дрожащим голосом сквозь пальцы, ее высокомерный акцент полностью изменился на душераздирающе знакомое произношение штата Мэн. ― Ты Зак Обри.
Он кивнул, его мозг боролся, пытаясь собрать все воедино ― ее голос, поза, выражение и эти темные, блестящие глаза, будто подтверждая догадку.
― Зак, ― она прошептала, выходя вперед в бассейн света. ― Это Вайолет.
Его руки ослабли, и черный мешок упал на пол багажника, в то время как сумка соскользнула с его плеча, и бумажный мешок со звоном грохнулся. В последнюю минуту он согнул локоть, чтобы удержать ремень сумки от столкновения с бумажным пакетом. Вайолет прошлась взглядом по его рукам, подтянутым, усыпанным татуировками мышцам, которые выпирали, когда он поднимал сумку с земли. Когда он подошел ближе, чтобы разглядеть ее лицо в тусклом свете, она почти почувствовала его дыхание на коже.
― Вайолет, ― сказал он мягко, и теперь его голос внезапно изменился, когда она сопоставила его со своими воспоминаниями. Он был более глубоким и хриплым, чем она помнила, будто он курил в течение многих лет или часто кричал. ― Как цветок.
― Вайолет-как-цветок, ― повторила она шепотом, глядя на него, ища Зака Обри, которого она знала раньше в этом мускулистом, татуированном, с пирсингом, лохматом рокере. Казалось невозможным соединить двух совершенно разных людей. Зак Йельского университета был худым и бледным ― неуклюжим и задумчивым подростком.
Она подошла ближе к нему и, вздохнув с облегчением, увидела сходство. Его волосы, которые были собраны в хвост, все еще были темно каштанового цвета, который она помнила.