Для меня это событие было своего рода актом воссоединения, собравшего под одной крышей большую часть героев моей книги. Мне удалось увидеться и обменяться мнениями практически со всеми учеными, которых я навещал и дома, и в лабораториях и с которыми долго беседовал (кроме Робина Кархарт-Харриса, вынужденного пропустить конференцию, поскольку его жена вот-вот должна была разрешиться от бремени), так же как и с несколькими подпольными терапевтами, с которыми мне довелось поработать.
Казалось, здесь собрались все, кто только мог: ученые, которые запросто общались с подпольными терапевтами и шаманами, заслуженные психонавты – обширный контингент специалистов, жаждавших ввести психоделики в свою повседневную практику, – плюс финансисты, спонсоры, кинематографисты и даже несколько антрепренеров, искавших новые возможности для бизнеса. И хотя я уловил некоторые волны беспокойства по поводу попытки (со стороны нового генерального прокурора) снова разжечь войну с наркотиками, в целом настроение, безусловно, было праздничным.
Когда я спрашивал участников конференции, какую сессию они считают наиболее запоминающейся, почти все без вариантов называли пленарную дискуссию под названием «Будущее психоделической психиатрии». Самым примечательным в этой дискуссии были ее участники, которые на любом психоделическом съезде стали бы причиной когнитивного диссонанса: рядом с Полом Саммерградом, доктором медицинских наук, бывшим главой Американской психиатрической ассоциации, сидел Том Инсел, тоже доктор медицинских наук, бывший директор Национального института психического здоровья. Дискуссию организовал и вел Джордж Голдсмит, американский предприниматель и консультант в сфере здравоохранения, прочно обосновавшийся в Лондоне. Последние несколько лет он и его жена, врач Екатерина Малевская, значительную долю своей энергии и своих ресурсов направляют на то, чтобы получить добро на использование псилоцибиновой терапии в Евросоюзе.
Каждому из тех, кто столпился вокруг дискуссионного стола, было хорошо известно, что олицетворяют собой эти три человека, а именно: признание психоделической терапии учеными, работающими в сфере психического здоровья. Инсел говорил о том, как непросто складывается история психического здравоохранения с ее скромными достижениями в сравнении с достижениями в прочих сферах медицины. Он указывал на то, что в этой сфере здравоохранения им пока не удалось снизить коэффициент смертельных исходов, вызываемых серьезными психиатрическими расстройствами, и говорил о новых многообещающих моделях лечения, таких, например, как психоделическая терапия.