Перед той же дилеммой стоит и психиатрия: она тоже связана бесчисленными нитями с различными видами лечения, будь то принимаемые ежедневно антидепрессанты или еженедельные психотерапевтические сеансы. Да, один психоделический сеанс длится, как правило, несколько часов и требует наличия при клиенте двух терапевтов, но если этот вид терапии дает должный результат, то ни о каком повторении не может быть и речи, а ведь бизнес и прибыль зависят именно от повторных процедур. Поэтому не совсем понятно, какую бизнес-модель здесь применять. Пока не понятно.
Однако к чести нескольких исследователей и терапевтов из числа тех, с кем мне довелось встречаться и беседовать, нужно сказать, что они с надеждой смотрят в будущее, предвкушая то недалекое время, когда психоделическая терапия станет рутинной и – в форме нового гибрида фармакологии и психотерапии – широко коммерчески доступной. Джордж Голдсмит предвидит появление целой сети психоделических лечебных центров, заведений, расположенных в самых привлекательных уголках природы, куда будут приезжать пациенты, чтобы под наблюдением опытных терапевтов пройти сеанс психоделической терапии. Недавно он создал компанию Compass Pathways для строительства именно таких центров, будучи всецело убежден, что они смогут предложить клиентам достаточно эффективное и экономичное лечение целого спектра психических заболеваний, издержки за которое им возместят европейские национальные службы здравоохранения. Голдсмит уже собрал три миллиона фунтов стерлингов для финансирования и проведения испытаний с псилоцибином (предполагая начать с лечения терапевтически резистентной депрессии) в ряде городов Европы. С некоторых пор он уже вовсю работает с сотрудниками международной дизайнерской фирмы IDEO, с тем чтобы перепроектировать все здание психоделической терапии. Пол Саммерград и Том Инсел оба вошли в состав консультативного совета компании.
Кэтрин Маклин, бывшая сотрудница медицинского центра Хопкинса, сделавшая эпохальный доклад по случаю его открытия, надеется, что когда-нибудь она учредит «психоделический хоспис», рекреационный центр где-нибудь на лоне природы, где психоделики будут давать не только умирающим, но и их родным и близким, чтобы помочь им избавиться от тревог и депрессий – и пациенту, и его близким.
– Если мы ограничимся одними пациентами и будем давать психоделики только им, – объясняет она, – мы рискуем вернуться к старой медицинской модели и увязнуть в ней. Но ведь психоделики гораздо более радикальное средство! Меня пробирает нервная дрожь, когда я слышу, как люди говорят, что психоделики, мол, должен предписывать только врач и никто другой. Мне представляется, что область их применения гораздо-гораздо шире.