— Еще мало будет, — смачно зевнув, отозвался строгий начальник.
Справедливости ради, надо заметить, что накануне Дмитрий самостоятельно разобрал и собрал механизмы митральез, проверил все движущиеся детали, заменил смазку и от всего этого чертовски устал. Так что теперь ему было просто влом отвечать на дурацкие вопросы.
— Дык сколько туда ее влезет? — простодушно удивился один из молодых матросов. — Кубыть трети довольно было бы.
— Пустыня кругом, дурик! — цыкнул на него унтер, погрозив кулаком. — Выкипит, глазом моргнуть не успеешь!
— Ну, рази что выкипит, — поспешно согласился тот, уважительно поглядывая на пудовые кулаки Нечипоренко.
Тут появился тяжело нагруженный припасами Шматов и вопросительно посмотрел на своего «барина», дескать, куда это все девать? На обоих плечах денщика висело по хурджину с разнообразной снедью, закупленной перед походом у Петросяна. Рядом с ним, тяжело дыша, стоял матрос, у которого припасами были заняты не только плечи, но и руки.
— Тащи туда, — скомандовал Будищев, и, стряхнув с себя усталость и апатию, бросился укладывать принесенное.
Артиллерийские офицеры в походе – самые счастливые люди, оттого, что в передках и зарядных ящиках их пушек всегда довольно места, которое можно употребить не только под бомбы, шрапнели или заряды. Поэтому-то у них на бивуаках всегда найдется выпивка и закуска, вызывающая неизменную зависть у пехоты. И хотя, моряки в сухопутных делах были ещё очень неопытны, и даже не подозревали о некоторых тонкостях походной службы. Зато у кондуктора, ставшего волею судьбы командиром взвода, опыта хватало на целую дивизию, и теперь он беззастенчиво пользовался выпавшими ему возможностями.
— Ашот не бухтел? — поинтересовался Будищев у Шматова.
— А что ему? — удивился тот, не зная всех подробностей взаимоотношений маркитанта и «барина». — Расплатились мы с ним честь по чести, пусть радуется, что таковые клиенты есть.
— И сильно радовался?
— Ну кривил рожу маленько… может зубы болели?
— Наверное.
Тут на батарее наконец-то появился уставший как черт Майер в сопровождении матросов, тащивших последние мешки и ящики с припасами.
— Кажется, все, — выдохнул гардемарин, обессиленно прислонившись к передку. — Ты не представляешь, сколько нервов мне стоила эта подготовка!
— Поздравляю, — отозвался Дмитрий, вытирая руки ветошью.
— Издеваешься?
— Ну что вы, ваше благородие. Как можно-с!
— Кстати, я пока стоял в очереди переговорил с несколькими офицерами из Таманского полка, — многозначительно начал Майер.
— И о чем тебе поведали казачуры?
— Ты напрасно иронизируешь, мой друг. Многие из них встали на сторону Бриллинга и настроены крайне решительно.