– Уходи, – Хиро наклоняется ко мне ниже.
– Ты слышишь меня?
Молчу глядя ему в глаза.
Нужно убить их и забрать свои вещи… но я пока не знаю как это сделать.
– Нам нужно немного лунного золота, – говорит Хиро делая серьёзное лицо. – Ты поможешь?
– Да.
Почему в мире так много красного цвета? Что с моими глазами? Что со мной?!
– Я отвяжу её тебе, – Хиро касается моей руки. – И ты напишешь письмо и пошлёшь вестника. Напишешь и пошлёшь – ни одного лишнего движения. Иначе я отрублю руку.
Он подносит к моим глазам лезвие своего клинка.
Киваю.
Красный цвет – он же пройдёт? Мне не нравится мир в красном цвете. Как будто, мои глаза сочатся кровью.
Это те изменения, о которых говорил И-себа? Они и правда начались? И кровь… я словно чувствую как она жжёт в венах. Как кислота. Да, как будто кто-то мне впрыснул в кровь кислоты.
И движения – у всех вокруг они слишком медленные. Вот Хиро кладёт свой меч рядом со мной на землю, вот лезет в мою сумку, которая валяется там же, вот достаёт из неё листок и кисть и кладёт мне их на грудь.
Ветер, который здесь, внизу, силён, тут же пытается унести лёгкую добычу и тогда Хиро подсовывает листок мнепод бок.
Что случилось с миром, почему он словно утонул в киселе? Так тоже будет всегда? Мне не нравится!
– Ты помнишь, о чём я тебе сказал? – скалится Хиро. – Ты же не хочешь остаться без руки… без руки со своим легендарным трофеем? Кто тогда поверит, что ты прикончил Тунга-Оро, Бессмертный?
Снова киваю... он зря старается – я убью его. Сейчас или минутой позже – как только придумаю как. Как только он ошибётся.
Он отрубает верёвку которая держала мою праву руку и отступает на шаг, сжимая рукоять своего меча.
Осторожный.
– Пиши!
– Сколько?! – голос мой звучит неожиданно сипло, словно я совсем недавно онемел и теперь учусь заново говорить… Что со мной?!
– Три тысячи, – я вижу, как Хиро облизывает губы от жадности.
Нахожу под боком листок, а потом, прижимая его ладонью к груди, начинаю писать. Написав разжимаю пальцы и листок срывается подхваченный ветром.
Хиро бежит за ним, старясь поймать.
Ловит, читает и лицо его бледнеет от ярости.
«Соси» – кажется, так я написал там. Я бы написал что-нибудь другое, длиннее, но слишком неудобно писать.
Нет смысла посылать вестника за деньгами – эти трое – или сколько еще там их – всё равно прикончат меня. Получат деньги и прикончат. Зачем им оставлять меня в живых?
Нет ни одной вообще причины для такого.
В лучшем случае просто перережут горло и оставят тонуть в своей крови.
Странно другое – меня совсем не пугает смерть. Близкая смерть. Странное спокойствие внутри – я как будто знаю, что этого не случится. Именно сейчас – не случится.