Над пустыней играли миражи. По левому стремени зазеленел оазис, которого в этих краях отродясь не было. Потом канул.
К полудню верховые прокричали с мачт о большой пыли, возникшей по правому плечу. Песчаная туча наползала с юга и, стало быть, вряд ли была поднята колёсами боевых кораблей. Скорее всего, это шли купцы из Турклы, как в конце концов и оказалось.
При виде «Самума» и «Белого скорпиона», успевших печально прославиться в этих краях, купеческий караван отважно засверкал щитами и лезвиями копий. Однако песчаные хищники на этот раз были сыты и настроены вполне миролюбиво. Да и стоило ли ради трёх торгашей рисковать добычей, захваченной в Зибре!..
Оба каравана приостановились. Ар‑Шарлахи и Лако поднялись на борт торгового корабля, где выпили с купцами и начальником охраны по чашке вина (после чего по закону пустыни ни о каком нападении речи уже быть не могло) и спросили, что нового в Туркле.
Тут и выяснились, почему посланные Зиброй войска вернулись вчера с полдороги. Оказывается, оба погонщика Турклы, обеспокоенные столь неслыханным вмешательством Харвы в их дела, послали навстречу боевым кораблям почтовую каторгу с длинным свитком угроз и условий. Если оба идущих из Зибры каравана, говорилось там, немедленно не повёрнут назад, Туркла, во‑первых, встретит их с оружием в руках, во‑вторых, разорвёт все договоры с Харвой и, в‑третьих, призовёт на помощь Кимир. Ясно было, что погонщики не на шутку раздражены, и командующий караванами счёл за лучшее возвратиться в Зибру, которую, к изумлению своему, нашёл осаждённой…
— Маленький какой‑то караван, — заметил Ар‑Шарлахи, когда они уже шли, увязая в пышущем песке, к своим кораблям. Солнце рушилось на голову и на плечи с тяжестью раскалённого молота.
— Обычный, — отозвался Лако. — Три‑четыре судна, больше собирать и не стоит, а то на одной охране разоришься… Наши‑то ведь в Туркле тоже не дураки: если купцы сразу несколько шаек нанимают, значит, есть, что охранять. Ну и тут же цену поднимают…
Ар‑Шарлахи подумал и хмыкнул:
— Да много ли на трёх корабликах перевезёшь товара? Себе в убыток получается…
— Ну это ты брось! — решительно сказал Лако. — В убыток! Да они в Харве покруче наших цены ломят… Так что за купцов не беспокойся.
Ар‑Шарлахи бросил на него странный взгляд искоса и дальше шёл молча, в каком‑то, видать, тревожном раздумье.
— Вот ведь как всё получается… — проговорил он, когда они остановились между «Самумом» и «Белым скорпионом». — Харва не знает, куда деть свои шелка, Кимир не может сбыть стекло, Пальмовая Дорога чуть ли не молит, чтобы у них купили провиант… Слушай, а ведь торговля‑то и вправду умирает.