— Ну, сам посуди, Ставруша, — ласковым голосом, начал объяснять ему старик. — Ты на службу княжью шёл, да ещё и жрецами одобренную. Вместе с дружком твоим убитым. У меня же грамотка, самым твинским отцом-приором подписанная, была. А они нас силком переняли, Если это беззаконие наружу всплывёт, всей деревне несдобровать! Как же они нас отпустят теперь? А если мы с челобитной пойдём?
— Не пойду я с челобитной. Троими клянусь! — Повалился на колени Ставр.
— А тебе самому и идти не нужно будет, — усмехнулся в ответ Тимофей. — Тебя же сразу отцы-вершители к ответу призовут. Почему в острог не явился, да куда дружка своего подевал. — Щербатый наклонился к Ставру и поинтересовался. — Иль ты отпираться станешь, да нас выгораживать?
— Не скажу я о вас ничего, — не веря самому себе, пролепетал Ставр. Он уже плакал, поняв, что живым отсюда не выберется.
— Вот я о другом ряд и заключил, — вздохнул Вимс, с состраданием поглядывая на юношу. — О смерти полегче. Не хочу я в реку, с камнем на шее, сигать!
— Не волнуйся, старик. Я лично тебе сначала горло перережу, — как-то по-доброму усмехнулся Тимофей. — Я умею.
И что-то в его голосе заставляло поверить. Да, этот действительно умеет.
— Мы вас даже покормим получше, с утра, — добродушно поддержал своего подручника Никодим. — А что? Когда с нами по-людски и мы по-хорошему. Чай не звери! Ну ладно. Почивайте, значит, пока. До утра ещё время есть. — Староста смачно зевнул и бросил многообещающий взгляд в мою сторону. — А с тобой мы ещё побеседуем, опосля, щенок. Ты у нас подольше погостишь. Тимоха, светоч прибери. Неча без дела его силу на ушлёпков переводить.
Тимофей, поднимаясь, коснулся кристалла рукой, гася рукотворное солнце. Скользнула вверх лестница, скрипнули петли крышки и вместе с упавшим на нас мраком, навалилась тишина. Разве что Ставр продолжал тихонечко всхлипывать в своем углу.
— Пойми, Ставр. Они нас всё равно отсюда живыми не отпустили бы, — чуть помолчав, решил ещё раз оправдаться Вимс. — Даже если бы пообещали. Они же себе не вороги.
— Это всё Слав, чтоб Лишний его кости, за кромку, с собой забрал! Говорил же ему! Так нет! Весёлый дом ему подавай! Половину сбережений за одну ночь спустили! И что теперь? Не больно-то он веселился, когда его закапывать принялись!
— А дом весёлый тут причём? — Удивился я.
— Да нам, когда в Горбатый острог отправляли, на дорогу по пять серебрушек вручили, — хлюпнул носом в ответ Ставр. — Ну, чтоб с голоду по дороге ноги не протянули. А Слав говорит мне, что нам на дорогу и трёх хватит, если не жировать. Лучше к бабам сходить. В остроге их точно нет, а когда оттуда вернёмся, один Лишний знает. Если вообще вернёмся. Я, сдуру, и согласился.