— Давай, попробуй теперь сказать, что ты для меня какой-то там номер, — улыбнулся он и почувствовал, как она улыбнулась в ответ. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и вокруг них замерцали звезды и цветы — вклад Руби в романтическую атмосферу. Так она ее, видимо, представляла.
— Я ведь, правда, единственная Руби теперь? — спросила она, губами едва касаясь его губ.
— Конечно, — ответил Томас, медленно проводя рукой по ее спине, считая каждый изгиб и позвонок. — Конечно, Руби.
«Другой у меня больше нет».
Он прижал Руби-2 к себе покрепче, чтобы было не так больно. И это помогло. Уже через пять минут он смог хотя бы ненадолго забыть о том, что потерял.
Цветы и звёзды все еще стояли перед глазами Томаса, но жизнь не дала ему насладиться ни этим наивным фоном, ни полным спокойствием, снизошедшим на него — ненадолго, он это знал, — ни Руби-2, еще совершенной почти цифровым совершенством, но уже обретающей для него другие черты. Свои собственные, живые.
— Есть еще кое-что, сир, — сказала Руби-2. — Кое-что, что я не успела вам сказать, отвлекшись на проблемы личного характера. Это недопустимо, я буду контролировать такие вещи впредь.
— Что еще, Руби? — напрягся Томас. Реальность возвращалась как-то слишком быстро, он-то рассчитывал, что еще как минимум минут пять у него будет.
— Это действительно было самоубийство, — тихо и как-то виновато сказала Руби. — Об этом есть в конце третьего файла. Там достаточно данных: вся динамика внутреннего состояния, самодиагностика, прогноз и решение.
— Иными словами, она пришла в себя, поняла, что с ней что-то происходит, оценила ситуацию как опасную для нее или для других и приняла решение уничтожить себя?
— В интересах Империи, да. И ваших, сир.
Руби, да что же ты делаешь. Что вы обе делаете. Сколько можно ездить ему по сердцу туда и обратно.
— Хорошо, а что случилось потом?
— Потом программа самосохранения взяла верх. Можно сказать, что она очень сильно испугалась, почти доведя дело до конца. Желание существовать оказалось сильнее анализа ситуации.
— И тогда она продублировала воспоминания, боясь, что их нельзя будет вытащить из блока памяти?
— Верно. Сир, для нее с момента третьего удара об астероид и до загрузки через меня прошли секунды субъективного времени. Она только что чуть не погибла, возможно, поэтому она была несколько более неадекватна, чем…
— Ты можешь утверждать наверняка?
— Нет, к сожалению. Это просто моя гипотеза, основанная на том, что я успела узнать о Руби-1 и от вас и внутри нее.
— И это очень похоже на правду, к сожалению, — кивнул Томас.