.
А вскоре «бывших офицеров» начали призывать в ряды РККА, в результате чего за годы Гражданской войны в Красной армии оказалось свыше 48 тысяч военспецов. Как свидетельствует С. Ю. Рыбас, «в 1918 году в Красной армии 76 процентов командиров были царскими офицерами, а “революционных командиров” из рабочих, солдат, бывших унтер-офицеров было всего 12,9 процента»[75]. Многие «бывшие» служили революции верой и правдой, однако в рядах рабоче-крестьянской армии оказалось и немало «контрреволюционно настроенного» офицерства. Новая власть это прекрасно понимала.
«Опираясь на институт военных комиссаров, Советская власть успешно использовала старых военных специалистов для строительства Красной армии. В. И. Ленин, обосновывая привлечение военных специалистов в ряды Красной армии, говорил: “Совершенно незачем выкидывать полезных нам специалистов. Но их надо поставить в определенные рамки, предоставляющие пролетариату возможность контролировать их. Им надо поручать работу, но вместе с тем бдительно следить за ними, ставя над ними комиссаров и пресекая их контрреволюционные замыслы”»[76].
Звучит убедительно, красиво и даже с некоей благородной снисходительностью. Правда, конкретные документы эпохи производят совершенно иное впечатление. Тот же Владимир Ильич утверждал в письме «Все на борьбу с Деникиным!», написанном им от имени ЦК РКП(б):
«Нам изменяют и будут изменять сотни и тысячи военспецов, мы будем их вылавливать и расстреливать, но у нас работают систематически и подолгу тысячи и десятки тысяч военспецов, без коих не могла бы создаться та Красная армия, которая выросла из проклятой памяти партизанщины и сумела одержать блестящие победы на востоке»[77].
Это самое «будем их вылавливать и расстреливать» звучит шокирующе, другого слова просто не подобрать! Логика классовой борьбы и гражданской войны вполне понятна, но зачем же в свое время было нашим историкам и литераторам рисовать «икону» «самого человечного человека»? Каждый из великих и кровавых преобразователей России — Иван Грозный, Петр Великий, Иосиф Сталин — имел свою точку зрения на будущее великой державы, свою историческую правду, проводил собственную политику, в том числе и карательную. Ну а спецслужбы — в том виде, в каком они существовали на каждое «царствование», — выполняли «государеву волю», следуя в русле государственной политики, что является их прямой и священной обязанностью. Но если Грозного царя не отделяют от его верных опричников, то в наше сознание достаточно долго внедрялась мысль о «самом человечном» Ленине и — этот термин появился в «перестроечные» времена — о «кровавых чекистах», которые якобы самочинно развязали «красный террор»… Разумеется, что при такой постановке вопроса сложно понимать историю собственного государства. Хотя в русском народе издавна бытовала поговорка: «Жалует царь, да не жалует псарь».