После завершения заседания, основываясь на его решениях, нарком Троцкий и один из его ближайших помощников Аралов подготовили на имя председателя Совнаркома Ленина специальную записку, где в ультимативной форме потребовали передачи отделения контрразведки ВЧК в военное ведомство.
Аралов Семен Иванович (1880–1969). В 1902 году поступил вольноопределяющимся в 3-й гренадерский Пер-новский полк; в том же году вступил в РСДРП. Весной 1905 года отправлен на войну с Японией. В 1905 году дезертировал и вернулся в Москву; участник военной организации Московского комитета РСДРП. В 1914 году призван на военную службу прапорщиком; штабс-капитан. С января 1918 года — заведующий Оперативным отделом Наркомвоена РСФСР, с сентября — член Реввоенсовета (РВС) Республики. С 4 октября — член военно-революционного трибунала при РВС. С 5 ноября — руководитель Регистрационного управления Полевого штаба РВС. С июня 1919 года — член РВС 12-й и 14-й армий, Юго-Западного фронта. С 1921 года — в Народном комиссариате по иностранным делам: полномочный представитель в Литве, Турции, Латвии и Китае. В 1936 году арестован и приговорен к расстрелу, но в 1939 году освобожден. В июле 1941 года поступил в народное ополчение; в 1945 году — полковник интендантской службы. С 1946 года — на партийной работе; с 1957 года на пенсии.
Из автобиографии
«По приезде в Харбин приступил к революционной работе среди солдат своего полка. С подъемом революционного движения стал выступать на солдатских митингах в качестве агитатора… Весть об агитации какого-то прапорщика дошла до военного командования, и генерал Надаров приговорил меня заочно, не зная моей фамилии, к расстрелу. Пришлось скрываться по маньчжурским деревням и в небольших городах. А когда началась самочинная демобилизация, я вместе с волной солдатских масс, хлынувшей в Россию, направился в Москву».
Отметим, что оснований у Наркомвоена подозревать ВЧК в попытках монополизировать в своих руках всю сферу обеспечения безопасности армии, в том числе и борьбу со шпионажем, к этому времени было уже достаточно. Наиболее рельефно направленность политики ВЧК проявилась за несколько дней до указанного межведомственного совещания в ходе работы 1-го съезда чрезвычайных комиссий. На основе проведенного обсуждения, как раз в конце июня, Коллегия ВЧК приняла ряд принципиальных положений о деятельности своих местных аппаратов и создаваемых армейских ЧК. Так, в одной из них прямо говорилось: “Чрезвычайные комиссии являются высшим органом административной власти Советской России и берут на себя всю борьбу и охрану революционного порядка… “Наблюдение за иностранными разведчиками” — такая новая задача ставилась руководством ВЧК своим органам на местах. Армейским же ЧК вменялась, согласно разработанной инструкции, борьба с контрреволюцией “во всех ее проявлениях, шпионажем, пьянством, преступлениями по должности… в армейской среде”»